Но если Россия всё же видит себя в качестве глобального игрока на международной арене, то движение на юг, на Кавказ — это неизбежная необходимость, обеспечивающая участие России в большой игре. Без стремления на юг, без преодоления кавказского перешейка и выхода на прямые стратегические отношения с Ираном и, соответственно, в Индийский океан, Россия не сможет быть полноценной мировой державой, реализуя свои интересы на глобальном уровне, а становится державой региональной. Что прекрасно понимают наши западные визави.

Следующий довод, используемый со стороны наших геополитических оппонентов, заключается в том, что, дескать, завоевание Кавказа — это цель, которая не оправдывала средства. Обосновывается этот довод в стиле минимального гуманизма, дескать «русские потеряли много солдат, на Кавказе было много убитых», к чему такие жертвы? Здесь уже обращение происходит к социальным слоям явно более низкого уровня, обывателям, особенно женщинам, что, впрочем, делается всякий раз, когда речь заходит о российских интересах, для оказания того же самого давления снизу. К слову, когда гибнут дети британских или американских домохозяек, официальные лица успокаивают их словами о «долге», рассказами об интересах государства, национальных интересах или интересах короны. Сколько британских или американских солдат погибло за пределами этих государств, в реальности, как правило, за интересы торговых компаний, транснациональных корпораций или элитных групп, — не счесть. Но здесь вы услышите в ответ ставшее уже традиционным — «вы не понимаете, это другое»… На самом же деле это те же самые геополитические интересы, только взятые с обратным знаком. И за них солдаты западных армий, дети американских или английских домохозяек будут погибать не меньше нашего.

Активно и с упорством, достойным лучшего применения, нашими врагами разогревается и миф о том, что Кавказ — это лишь головная боль для России. Приводятся примеры о работорговле на Кавказе в XIX веке, а всех нас настойчиво убеждают в том, что присутствие России на Кавказе уже не актуально, что проблемы Кавказа нужно не решать, а оставить их самим кавказцам, пусть, дескать, сами с ними разбираются. И самое главное — что время империй давно ушло, а значит и нечего России продолжать тащить на себе имперское бремя.

В этой информационной войне Запада с российским присутствием на Кавказе содержится сразу несколько риторических уловок, передёргиваний, а также откровенной лжи. Всё это несложно опровергнуть, но начать следует всё же с главного — с того, что время империй ушло. Вся история конца XX — начала XXI веков свидетельствует как раз об обратном. Империя, если говорить сухим языком определений, есть не что иное, как большое пространство, объединяющее в себе близкие по культуре государства или народы. В этом смысле пресловутый Европейский союз, с которым цивилизационный Запад носится несколько последних десятилетий, есть не что иное, как большое пространство, или иными словами — империя.

Сами империи делятся на два типа — морские и сухопутные. Морские — «метрополия — колонии» — реализуют эксплуатирующий принцип, когда метрополия высасывает колонии, а затем бросает их, захватывая новые. Сухопутные же империи — «центр — периферия» — реализуют обустраивающий принцип, когда центр обустраивает периферию, будь то сфера культуры, науки или же экономики и инфраструктуры. Так вот те же самые США есть не что иное, как морская империя, которая эксплуатирует свои колонии, расположенные далеко за её пределами. Всюду, где появляются США, сначала приходит война, а затем эксплуатация в интересах американской метрополии, потребляющей на сегодня порядка 50 % мирового ВВП. Для сохранения такого уровня потребления американская сетевая империя и контролирует большую часть планеты, расставив везде свои военные базы. И геополитика для США является главным инструментарием, способствующим захвату всё новых и новых колоний. Американцы действуют строго исходя из геополитических законов, при этом внушая всем остальным, особенно нам, русским, и другим народам Евразии, что геополитика — это что-то давно «устаревшее», «отжившее», на что не стоит вообще обращать внимания. Мы же, говорят американские стратеги, несём вам исключительно «демократию» и «права человека», но для того, чтобы демократия была более демократичной, а человек ваш подпадал под наши стандарты его прав, нужно отступить, сдаться на милость США, не иметь собственных интересов и забыть о геополитике. Иными словами, цель США — сделать Россию маленьким национальным государством, «нормальным государством», как они выражаются, желательно «демократическим», то есть полностью и безропотно подчинённым самим США, — это именно то, что нам предлагают наши геополитические оппоненты. Прежде Великобритания, а сегодня США — спят и видят, чтобы Россия стала национальным государством — «нормальным», «демократичным», то есть не имперским государством; соответственно чтобы рассталась со своими окраинами, отказалась от своих периферий и локализовалась где-то в районе Московии. Собственно, по их представлению, таков идеальный формат существования управляемой извне России. И начать нам следует, по мнению западных стратегов, как раз таки с того, чтобы уйти с Кавказа. Тем более первый шаг уже сделан, и теперь в Закавказье, бывшем ещё недавно частью единого государства, хозяйничают англосаксы и их пособники, а Россию подталкивают к тому, чтобы сделать ещё один шаг назад, отступив теперь уже с Северного Кавказа. И важным этапом этого отступления как раз и является изгнание русских.

Разговоры о том, что от Северного Кавказа одни проблемы — это чисто бытовая логика, ориентированная на некоего очень маленького человека, обывателя, который не мыслит стратегически, а видит лишь то, что находится вокруг него, в сфере его бытовых, материальных интересов. Раздувание проблем, которые, дескать, несёт в себе Кавказ, это дешёвый манипуляционный популизм, понятный массам, но угрожающий государству в целом (что угрожает, в конечном итоге, и самим обывателям — достаточно вспомнить, чем обернулся для них распад СССР, а ведь тоже кричали, что от союзных республик одни проблемы). Куда большей драмой и трагедией станет отторжение теперь уже Северного Кавказа от России, причём трагедией не только для русских, но и для самих народов Кавказа. Поэтому все эти бытовые доводы, призванные убедить обывателя в необходимости отказаться от Кавказа окончательно, — обычное продолжение деструктивной политики Запада, игра против нас как государства, как семьи народов, как цивилизации, во всём им враждебной, противной и чужеродной. С точки же зрения стратегии, внешней политики, теории международных отношений — обоснование необходимости отказа от Кавказа есть абсолютно провальная, недальновидная, дилетантская или же умышленно провокационная политика, играющая на руку нашим врагам позиция.

Но геополитические оппоненты России — Евразии и их политтехнологические сети и на этом не успокаиваются, продолжая продвигать тезис о том, что если бы Российская империя не пошла на Кавказ, то ни у русских, ни у жителей Кавказа не было бы никаких проблем. Исходя из строгой геополитической логики, если бы Россия не пришла на Кавказ, то туда пришла бы Британия, а за ней, спустя столетие, США. Что, собственно, мы и наблюдаем весь постсоветский период, когда везде, откуда уходят русские, приходят американские военные базы, а за ними культурная оккупация и экономическая эксплуатация в неоколониальном стиле всех оставленных Россией пространств. По этой же логике, но в обратную сторону, если бы США не сунулись в Афганистан, то ни у них самих, ни у афганцев не было бы никаких проблем. Так же, как если бы они не сунулись в Ирак, Ливию, Сирию и далее всюду, у американских матерей не было бы столько гробов, а у Америки, как и у жителей стран, куда она вторглась, столько пролитой крови и столько горя. Но суются, лезут, начинают всё новые и новые войны, ввергая мир в перманентную американскую катастрофу. Вот она, морская империя с её эксплуатацией, захватывающая всё новые и новые колонии.

Ей противостоит империя евразийская, сухопутная, обустраивающая, а не эксплуатирующая. И если бы тогда Российская империя не двинулась на Кавказ, у неё бы не было прямого доступа к Грузии, которая добровольно вошла в состав Российской империи. Как, впрочем, возможно не было бы ни самой Грузии, ни её народов, истреблённых персами, турками или Британией с её вероломством и пренебрежением к любым «дикарям», не принадлежащим к «цивилизации», то есть к самому Западу. Как не было бы ни Армении, ни, возможно, и самих армян, героически сложивших все до последней головы тех, кто был способен держать оружие, в неравной войне с османами, а остальных — обречённых на рассеяние. Как не было бы и советского Азербайджана, созданного на пространстве, населённом множеством племён и этносов — талыши, таты, аварцы, лезгины, айрумлы, баяты, кадырлы, каракоюнлы, караханлы, кенгерли, салахлы, софулы, таракяма и многие-многие другие, кого в совокупности называли закавказскими татарами и лишь после создания Азербайджанской демократической республики (АДР) обобщённо стали именовать азербайджанцами, начав формирование политической нации. Россия сохранила всё это многообразие народов и культур и даже политически оформила, имея и свой интерес, ибо без продвижения на Кавказ граница России с Ираном или Турцией находилась бы намного севернее, доступ к Чёрному и Каспийскому морям ограничен, а на территории нынешнего Кавказа хозяйничали бы персы, турки и англосаксы (последние, в итоге, там-таки временно закрепились). И сейчас, чтобы наладить военно-стратегическое сотрудничество с Ираном для выхода в Индийский океан и для полноценного включения в мировую геополитику, России вновь придётся отвоёвывать Кавказ у англосаксов, мягко или жёстко, но придётся.

Пока же мы отсечены через этот узкий кавказский перешеек клубком дестабилизации, которая искусственно там подогревается — на всём Кавказе, как на Южном, так и на Северном. И всё для того, чтобы возвращение России, её продвижение на юг, к Ирану и далее, к Индийскому океану, было невозможным. То есть большинство проблем, которые все мы, и русские, и другие народы Кавказа, имеем на этом небольшом пространстве, зажатом между двух морей, разделённом великим Кавказским хребтом, — рукотворны и технологичны.

С XVIII века обстановка на Кавказе искусственно подогревается, сначала англичанами, которые, как правило чужими руками, в основном через турок, уже тогда активно участвовали в кавказской политике. Например, поддерживали черкесский сепаратизм, вкладывали деньги в любого рода дестабилизацию, в искусственную политизацию, создавая и раздувая негативные мифы о России, и с тех самых пор ничего не изменилось. Нынешний глобалистский Запад в лице Британии и США продолжает активно участвовать в кавказской политике, перманентно дестабилизируя ситуацию для того, чтобы всякой территорией, не находящийся под западным контролем, в конце концов стало невозможно пользоваться. Чтобы ничего, кроме ужаса, население, российский обыватель и обычные домохозяйки не испытывали при словах «Кавказ» и «Северный Кавказ». И они этого успешно добиваются. Но на то и существует стратегическое видение политической элиты, чтобы не ставить в основу принимаемых решений одни лишь бытовые проблемы, а мыслить геополитически и глобально, в исторических масштабах.

Конечно, бытовые проблемы тоже есть, и их тоже надо решать. Но если у вас завелись тараканы или плесень на стенах, течёт крыша или отклеились обои, это совершенно не значит, что ради устранения всех этих неприятностей нужно спалить дом. Наличие бытовых проблем на Кавказе, коррупции, клановости или американского присутствия — совсем не повод отказаться от Кавказа.

Конечно, историю вхождения Кавказа в состав России, кавказских войн, русского продвижения на Кавказ и русского массового отступления с Кавказа в последние тридцать лет нужно знать. Хотя бы для того, чтобы понимать, какую политику проводила Российская империя на Кавказе, какую проводила в советский период, какие допускала ошибки и какую политику должна проводить сейчас. Без этого анализа сложно будет исправить сложившуюся ситуацию, отчего пострадают не только русские, ставшие жертвой развала ввиду геополитического отступления России с Кавказа, но и сами кавказские народы. Для восстановления геополитического присутствия, а также межэтнической и межконфессиональной гармонии на Кавказе, России необходимо проводить политику стратегического единства и сохранения культурного, религиозного, этнического многообразия. В духе евразийских подходов, свойственных русской империи в большую часть исторических периодов её существования. Хотя были и отклонения, выражавшиеся в том, что как только романовская Империя начинала насильственную русификацию или насильно начинала менять социальный уклад и устои по модели национального государства, заимствованной у Запада, у нас начинались проблемы.

Имперский подход заключается в ином. Бытовое, социальное устройство, культура, язык отдаются на откуп местному населению, коренным народам и этносам Кавказа. Имперский центр следит лишь за вопросами целостности, стратегической безопасности и за продвижением геополитических интересов в этом регионе, уделяя внимание в первую очередь сохранению стабильности и геополитической экспансии. В быт, в постель, на кухню, во взаимоотношения конкретных людей империя не лезет, это не её уровень. Она оставляет это на откуп народам, которые живут традиционно, исходя из своего устоявшегося столетиями уклада. Как только кто-то начинает насильно переформатировать социальное устройство традиционных народов и этносов, например населяющих Кавказ, начинаются проблемы.

На протяжении всей истории имперского покорения Кавказа, будь то с одной или с другой стороны, Кавказ периодически сопротивлялся. Но сопротивлялся чему? Люди сопротивляются, когда кто-то начинает лезть в их жизнь, заставляя отказываться от своей идентичности, традиции, культуры, уклада: «живите не так, а по-другому». Возникает естественное, закономерное возмущение: почему мы должны жить не так, как жили столетиями, как жили наши предки, а по каким-то совершенно чуждым нам социальным нормам и правилам? Естественно, народы начинают сопротивляться, настаивая на своей идентичности, на её сохранении. Так поступает любой народ, если он ещё в силах, всегда и везде. С этого начинаются война и агрессия. И каждый раз, раз от раза, эта агрессия и проблемы России с Кавказом связаны исключительно с попыткой навязать чужеродный для традиционных этносов образ жизни.

Да, такие эпизоды имели место в нашей истории, и каждый раз мы сталкивались с проблемами. И во времена Кавказской войны XIX столетия, и в обе чеченские кампании, начавшиеся с того, что Ельцин насильно стал навязывать чеченцам и вообще северокавказским этносам конституционные нормы, которые не подходят даже для центральной России, для самих русских, отторгающих всё, что сшито по западным лекалам. Любое силовое давление на Северный Кавказ, ничем не оправданное, подразумевающее переформатирование социального устройства, вызывает сопротивление, создавая проблемы. Чтобы быть Империей — сухопутной, обустраивающей, евразийской, русской, — не надо заниматься переформатированием традиционного уклада. Империя — это решение глобальных вопросов, а быт и культура должны отдаваться на откуп самим этносам и народам Кавказа.

Кто бы что ни говорил, Россия была, есть и будет империей, в этом её суть, и этого не изменить. Сколько не ряди Россию в одежды «нормального государства», не загоняй в рамки государства-нации, — пока Россия будет жива, даже в таком усечённом, обрубленном виде, как сейчас, она останется империей. А смысл империи — в расширении, в экспансии. Когда империя перестает расширяться и останавливается в своём развитии и расширении влияния, она начинает слабеть, стагнировать и распадаться. Такова закономерность. Для того чтобы не развалиться и, в конечном итоге, не прекратить своего существования, империя должна развиваться, двигаться вперёд, усиливая своё влияние, выходя за пределы.

Роль России в мире — всегда и во все времена — определяется её возможностью созидать высокодифференцированную культуру, развивать свою философию и науку, продвигать свою идеологию и духовные ценности, контролировать большие стратегические пространства, иметь выходы в мировые океаны, иметь свои авианосцы, военные базы, влиять на ситуацию во всех регионах мира и участвовать в локальных конфликтах для их умиротворения. Такова имперская миссия. Поэтому любая экспансия — будь то цивилизационная, мировоззренческая, идеологическая или же военная и инфраструктурная — это неснимаемая стратегическая задача русской Империи, которая была актуальна несколько столетий и продолжает быть актуальной сейчас.

Естественно, наши оппоненты — некогда могущественная морская империя Великобритания, а сегодня США, её правопреемница, — делали всё для того, чтобы не дать этому осуществиться, сдержать, остановить, загнать Россию внутрь евразийского материка, заблокировать со всех сторон, «чтобы русские в этом своём холодном пространстве, потеряв миссию, цель и смысл, прекратили своё существование, сгинули, растворились» — в этом заключалась цель Запада во все времена. Да, у них миссия своя, а у нас — своя. Это две противоположные позиции, и одна реализуется за счёт другой, находясь в полном антагонизме и противоречии. Таков геополитический закон.

По-своему геополитика относится и к границам. Сухопутная граница — это то, что блюсти очень сложно, практически невозможно, особенно когда речь идёт о протяжённых границах. Совсем иное дело — граница, представляющая собой береговую зону. В этой связи любая империя стремится к тому, чтобы своими границами совпадать с береговой зоной, а протяжённость сухопутных границ сводить к минимуму. К тому же стремится и наша евразийская Империя, которая своими границами в идеале должна совпадать с границами евразийского континента. У нас уже есть береговой, континентальный выход на восток и север, но нет выхода на запад и юг. Нам открыт холодный Северный Ледовитый океан и холодный Тихий океан, куда свободный выход, впрочем, заблокирован американскими военными базами, находящимися в оккупированной после варварских ядерных бомбардировок Японии. За Северный Ледовитый океан сегодня также идёт ожесточённое столкновение России с Западом. Поэтому-то столь важным сегодня является выход к тёплым морям — чтобы сбалансировать ограничения на востоке и севере, без чего Евразия, как цивилизация культурно и ментально близких народов, не может стать полноценным мировым геополитическим субъектом. И Кавказ в этом геополитическом продвижении на юг является исключительно важным компонентом.