— Теперь-то я понимаю, чего они хотели, — добавил Шейн. — Вот только мне неясно, почему они сделали вывод, что я один из них?

— А я еще в тот вечер удивилась, почему они не стали оказывать сопротивление и безоговорочно подчинились твоей просьбе, — задумчиво ответила я. — Они приняли тебя за своего более сильного собрата. Но мне тоже совершенно непонятно, отчего у них возникли такие мысли. С чего бы вдруг им приписывать тебя к своим, когда ты наполовину Нагвал, а, значит, их злейший враг?

Внезапно послышался скрип двери. Вздрогнув от неожиданности, я обернулась и увидела мужчину. Я хотела было встать и поздороваться, а заодно и поинтересоваться, кто он. Но его слова меня буквально припечатали обратно:

— Я объясню вам, почему они приняли Шейна за своего.

Все мы замерли в ожидании продолжения слов мужчины, но он почему-то не торопился объясняться. Закрыв за собой дверь, он бодрым шагом направился к Шейну и произнес:

— Рад, что ты пришел в себя, сынок, — он крепко обнял его и похлопал по спине.

— Спасибо, — ответил ему он.

На душе немного отлегло от того, что внезапный гость оказался отцом Шейна.

— Сильвия, — кивнул ей мистер Коулман в качестве приветствия и повернулся ко мне. — Шейн, не представишь нас?

— Конечно. Кэс, это мой отец, Стэнфорд Коулман, — произнес Шейн. — Отец, это моя девушка, Кассандра Вайлд.

— Очень приятно, — сказал мистер Коулман и пожал мне руку.

— И я рада, что, наконец, смогла познакомиться с вами, — улыбнулась ему, все еще находясь в пространном состоянии.

— Пап, так о чем ты говорил? Что ты можешь объяснить? — нетерпеливо спросил Шейн о том, что так сильно нас волновало в этот момент.

По первой фразе мистера Коулмана было понятно, что он слышал наш странный разговор про Дьявиров и Нагвалов. И меня поразило, что он осведомлен по этому вопросу.

Но даже если он обо всем знал со времен, когда они с Сильвией были вместе, то откуда ему известно про Дьявиров больше, чем ей самой?

— Вам не понравится то, что вы сейчас услышите, — наконец, произнес мистер Коулман, и мне уже это не понравилось. — Но прошу вас сохранять холодный рассудок и дослушать меня до конца.

Мистер Коулман сделал паузу, а мы еще больше напряглись, не понимая, каких слов от него вообще ждать. И тут на нас обрушилось то, чего никто не ожидал:

— Шейн, они приняли тебя за своего, потому что так оно и есть. Ты Дьявир. Так же, как и я.

Его слова были похожи на какую-то нелепую и злую шутку. Будто он пытался еще больше накалить и без того напряженную обстановку.

— О чем ты говоришь вообще? — с нервным смешком отозвалась Сильвия, не веря в услышанное, собственно, как и все мы.