В одну секунду все замирает, наступает гробовая тишина, от чего я медленно начинаю приходить в себя и оглядываюсь. От белого снега вдалеке пестрит в глазах, а под лапами лишь багровая простыня, покрытая телами врагов и сородичей.
С разных сторон доносится плач, а я стою, как вкопанная. Будто меня здесь и нет. Будто слышу и наблюдаю все со стороны.
Враг побежден. Еще не знаю, какой ценой. Не знаю, сколько Нагвалов пожертвовали своими жизнями во имя нашей победы. И не хочу знать, ведь кровь стынет в жилах от одной мысли о смерти от рук Дьявиров.
С новой волной плача слышу, как знакомый голос произносит одно лишь слово, от которого душа сама начинает покидать меня:
— Шейн…
Молюсь, чтобы это оказалась какая-нибудь ерунда, а не то, о чем я подумала. Но внутри все обрывается, когда поворачиваюсь на голос Сильвии.
Тело Шейна бездвижно лежит на земле. Сильвия сидит рядом, рыдая и моля сына не оставлять ее.
Возвращаю свой привычный облик и на трясущихся ногах подбегаю к Шейну. Рухнув на колени, распахиваю его куртку и кладу руки на грудь в надежде исцелить. Вязкая кровь, сочащаяся из раны, впитывается в мою кожу, а ее запах бьет в нос, вызывая тошноту.
— Ничего не выйдет, Кассандра, — всхлипывая, шепчет Сильвия. — Его больше нет с нами…
Хочу стать глухой и слепой, чтобы не слышать больше подобного и не видеть тех, кто стоит вокруг. Хочу кричать, выть от беспомощности. Воскресить тех, кто сделал это с Шейном и собственноручно еще раз прикончить.
Но я знаю, что это никому не поможет. Отключаю все чувства, все эмоции. И просто держу руки на его разорванной груди и жду, что произойдет чудо…
Глава 17
Казалось, прошла вечность забвения и небытия, прежде чем я услышала чей-то голос. Это было что-то неразборчивое, будто от звуков меня отделяла толща воды.
Попыталась открыть глаза, но веки непослушно закрывались обратно, возвращая меня в сон. И я снова погружалась во тьму.
Отголоски разума твердили мне: пора бы уже проснуться, сколько можно? И я настойчиво пыталась следовать этому зову, но тело не подчинялось.
Я не помню, чтобы мне виделось что-то, кроме темноты. И не знаю, сколько раз повторялись мои тщетные попытки открыть глаза. Но, наконец, мне удалось справиться с бесконечным сном и увидеть свет.
Перед собой я увидела чей-то расплывчатый силуэт, который двигался на меня. В испуге я подскочила на месте и попятилась назад, но больно стукнулась головой о что-то твердое.
— Кассандра, не бойся, это я! — раздался голос мамы. — Слава Богу, ты пришла в сознание! Как ты себя чувствуешь? — она обняла меня и крепко поцеловала.
— Не знаю, — промямлила я.
Зрение начало проясняться, и я, наконец, смогла разглядеть лицо мамы. Узнала и свою комнату и кровать, на которой лежала.