Ник отпрянул в сторону и сорвал с плеча винчестер, с которым в последнее время предпочитал не расставаться, передёрнул затвор и приготовился к отражению атаки разъярённого зверя.

Ещё совсем недавно у него не возникло бы и тени сомнения: если ягуариха и её детёныш хотя бы немного мешают выполнению задания, то их необходимо незамедлительно пристрелить – без малейших раздумий и пошлой жалости.

Сейчас же, после всех последних событий: ранения Айны, свадьбы капитана Зорго и сеньоры Сары Монтелеон, наконец, после грустных картинок, увиденных в тайных подземных камерах, он как-то – незаметно для самого себя – изменился, словно став немного мягче и задумчивей.

Не отрывая взгляда от ближайшего кустарника, держа винчестер одной рукой и уперев его приклад в скальный вырост, выступавший из склона холма, Ник другой рукой достал из нагрудного кармана каменный свисток, подаренный Джедди, и поднёс его ко рту.

Через минуту зашелестели ветки кустов, среди них замелькало сильное пятнистое тело.

Ещё мгновение, и на поляну грациозно выпрыгнула самка ягуара. Круглые жёлтые глаза неотрывно глядели на Ника, толстый хвост нервно стучал по земле, зверь – явно – готовился к прыжку.

Ник подул в свисток, раздалось шипение, едва слышимое для человеческого уха. Ягуариха тут же сжалась в комок, обхватив мощными передними лапами голову, пытаясь оградить свои уши от страшных и неприятных звуков. Ей нестерпимо хотелось убежать – куда глаза глядят, но могучий материнский инстинкт приказывал – оставаться на месте…

Ник дунул в свисток ещё раз. Могучая, в самом расцвете сил, самка ягуара отчаянно затряслась всем своим мускулистым телом и жалостливо завыла, словно бы умоляя человека пощадить её и проявить снисхождение.

Облегчённо вздохнув, Ник отошёл метров на сто в сторону.

Ягуариха, не отрывая от него тревожного взгляда, проползла на брюхе к нише-норе и громко мяукнула. Тут же из-за коряги ей навстречу бросился детёныш: размером со взрослую упитанную камышовую кошку, светло-палевый, без единого чёрного пятнышка.

Самка ягуара торопливо облизала своего отпрыска и, ловко ухватив за шкирку, поволокла его куда-то, уже не оглядываясь, словно понимая, что опасность миновала…

Ник отбросил корягу в сторону и, пряча нос от нестерпимого звериного запаха в воротник куртки, вытащил рацию наружу. Брезентовый чехол был порван в мелкие лоскутья, на пластиковом футляре передатчика виднелись глубокие следы от звериных когтей и зубов.

«Не дай Бог, испортили аппарат», – сердито подумал Ник. – «Тогда полная труба всему делу. Если не работает, то, честью клянусь, найду этих мерзких кошек и пристрелю, не ведая жалости…».

Рация, на удивление, оказалась в отличном состоянии.

Ник щёлкнул тумблером, повертел в разные стороны рукоятку настройки, тут же в нижней части аппарата замигали цветные огоньки, в наушниках выжидательно зашипел эфир…

Он тщательно произвёл настройку на нужную волну, ввёл в специальную часть аппарата секретный код, всё – пошёл сигнал вызова: «Где вы, капитан Куликов? Отзовитесь!».

В ответ – только нестерпимый треск. Через пять минут Ник выключил аппарат – так можно было и аккумуляторы посадить.

– Ладно, Геша, ещё рано расстраиваться и паниковать, – успокоил встревоженного Банкина. – Мало ли что, может, наш морской волк просто отлучился ненадолго, например, с девушкой красивой пошёл в оперетту. Может такое быть? Так что, ничего страшного не случилось. Я спать пошёл, а ты меня разбуди через четыре часа, ещё раз попробуем выйти на связь. Если опять не получится, то ты завалишься на боковую, а я подежурю у костра. На рассвете вновь попытаем счастья…

Только с четвёртой попытки эфир перестал потрескивать, и заспанный голос капитана Куликова недовольно поинтересовался:

– Ну, и какого чёрта?