Я попробовал подняться. В голове туман. Перед глазами каша. Окружающие предметы расплывались. И еще боль. Сплошная боль в боку.
Но делать нечего. Проиграть нельзя. Тем более, Орехову. Я заставил себя подняться. Не обращай внимания на дискомфорт. И встал на ноги.
— Ну, ты как? — рефери стоял передо мной. Внимательно вглядывался в лицо. Как будто разговаривал с буйнопомешанным. — Можешь продолжать поединок?
Я кивнул. Встал в стойку. Поднял руки. Постарался не морщиться от боли.
— Хаджиме! — крикнул рефери.
Орехов с буйной яростью рванул ко мне. Хотел добить. Но теперь я уже приготовился контратаковать.
Причем, у меня уже не будет второго шанса. Кто ударит первым, тот победит. Ударит точно и мощно.
И тогда я вспомнил ночные медитации. Действительно, плевать на победу или поражение. Я сам рванул навстречу.
Орехов опять пошел с ноги. Тоже мае гери. Я это предвидел интуитивно. Ушел чуть в сторону.
Отбил удар рукой. Не обращая внимания на боль в боку. И еще добавил Орехову по корпусу.
Получилось то, что надо. Противник слишком разогнался. И уже не смог остановиться. Инерции унесла его вперед. И развернула ко мне боком. Как раз так, как надо.
Я ударил правой рукой. Маваши цуки. Просто потому, что мы очутились очень близко. Вплотную. И боковой удар прошел лучше.
Попал в скулу противника. Потом тут же добавил левой. Тоже кулаком. Тоже в скулу. Орехов чуть потерялся.
И тогда я вмазал ему локтем. Правой рукой. Опять с разворота. Только теперь с гораздо ближней дистанции. И смог вложить в удар больше силы.
От последнего удара Орехов отлетел назад. И уже валялся с закрытыми глазами. Не в силах пошевелиться.
Глава 26. Очень важные дела
После «привета» локтем Орехов уже не встал.
Вернее, вскоре очнулся. Но уже поздно. Открыл глаза. Осоловело захлопал ресницами.
А рефери уже давно провел отсчет. Закричал: «Иппон! Победа Ермолова!». И отошел в сторону. А приятели по клубу разочарованно повесили головы.
И я уже откланялся. Всем, кому положено. И слез с площадки.