Но зато мама просто светилась от счастья. Робко улыбалась и Алусиста. Еще бы. Сын самого главного штурмана «Галаса»! О таком счастье можно только мечтать.
Тогда почему хмурится и отводит глаза отец? Что-то мне не спокойно.
Между тем, командор на голографическом экране открыл несколько документов.
- Вам нужно поставить свои подписи под этим документом, - он ткнул толстым пальцем на мерцающий лист.- Я же в данном случае буду выступать свидетелем заключения соглашения…
Дальше все происходило, как в тумане. Сквозь усиливающийся шум в ушах я слышала, что родителям, в связи с тем, что они остаются совершенно одни, обещали новую квартиру в более престижном отсеке и щедрое содержание до конца их дней. Через пелену в глазах я видела, как мама, не сомневаясь, подписала документ. Как замешкался отец, с тоской глядя на нас.
Именно в этот момент я поняла, что мое детство закончилось. Начинается взрослая, полная неожиданностей жизнь.
А когда я услышала, что к будущим мужьям нас отправляют немедленно, перед глазами у меня все завертелось-закружилось. И я упала в спасительный обморок.
- Девочка абсолютно здорова, - прозвучал над головой незнакомый голос. – Просто не справилась с нервным потрясением.
С моих запястий и лодыжек сняли какие-то датчики. Тонко пискнул и отключился небольшой монитор. Человек в белом комбинезоне потрепал меня по щеке.
- Все образуется, девочка. Там тебе точно будет лучше, чем здесь.
В сопровождении командора доктор вышел. А на диван, на котором я лежала, села Алу.
- Я рада, Каприс, что все обошлось. Не бойся, командор сказал, что мы отправимся все вместе. Как я поняла, наши женихи служат все в Главной Рубке. Говорят, нам очень с ними повезло.
Голос ее звучал грустно и неуверенно.
- А где Дейтара? Мама и папа?
- Сестренку уже отправили к муженьку. Ему, видите ли, невтерпеж. Ее же начали готовить еще раньше. А нам еще нужно пройти обследование. Телепорт освободится только через несколько часов, но к тому времени мы уже будем готовы. А мама и папа… Мы их больше не увидим, Каприс. Они останутся здесь.
Глава 4. Страшная весть.
Следующие несколько дней прошли, как в тумане. Нас с сестренкой пичкали какими-то пилюлями, затем проводили обследования. Вводили через пистошприц какие-то лекарства, и снова обследовали.
Если не считать этих медицинских манипуляций и тоски по сестре и родителям, наша жизнь была просто прекрасной. Вкусняшки нам приносили такие, какие мы никогда в жизни не пробовали. Я представляю, как шикарно мы будем жить, когда прибудем на место. И все же, какая-то неясная тревога не отпускала меня.
Да еще эти медики стали косо на меня смотреть. Алусисту давно оставили в покое. А меня все светили лазотронами да брали всевозможные анализы. А однажды в нашу каюту прибыли два военных офицера. Нам они представились, как представители медицинской службы. Но разве медики могут похвастаться недюжинной силой, спортивной фигурой и военной выправкой? Может, в других отсеках и на других палубах такое и возможно. Но только не среди чистых. Наши медики были все тощенькие и тщедушные. Если не сказать – хилые. Эти двое военных еще раз обследовали меня с ног до головы. Алу сидела на своей койке ни живая, ни мертвая. А вот я, как ни странно, вовсе не боялась. И на этих военных смотрела если и не с вызовом, то с хладнокровием и спокойствием. Будто нас в каюте и не было, один мужчина спросил тщедушного светилу медицины:
- Так что у вас вызывает сомнение? У нее проявили себя какие-либо мутации?