У меня в запасе всего один день, чтобы вступить в схватку с убийцей и выйти из неё победительницей. Мне нужен новый план действий. Но голова отказывается соображать, парализованная страхом.
Трясущимися руками я набираю Пашкин номер. Он сам подходит к телефону:
— Да.
Какой безмятежный у него голос! Дорого бы я сейчас дала за такое же олимпийское спокойствие в своей душе.
— Паша, это я. Случилось что-то ужасное! Точнее, ещё не случилось, но обязательно случится! Ты можешь ко мне приехать?
— Что, прямо сейчас?
— Да.
— Мы же договорились на восемь? Я еще в редакции.
У меня начинается истерика. Услышав мои завывания и всхлипы, Пашка, очевидно, понимает, что всё очень серьёзно и коротко произносит:
— Жди. Сейчас буду.
Глава 40
Через полчаса я рыдаю на Пашкином плече:
— Он приходил сюда. И не один раз. Как же я не поняла по поведению Годзиллы, что в доме побывал кто-то чужой! Это он разбил тогда вазу. Я уверена. Он читал мой дневник: вот откуда он знал о моих планах и постоянно опережал меня на шаг. Паша, он обещал убить меня завтра! Завтра пятница. Агата была убита в пятницу вечером, и Лариса, и другие женщины. Я проверила по своим записям. Он всегда убивал по пятницам. Он не шутит. Это действительно случится завтра. Паша, я боюсь. Я не справлюсь с ним одна. Помоги мне!
— Ну что за варварские методы? А милиция для чего?
— Да кто меня там будет слушать? Какие доказательства того, что мне угрожает убийца, у меня есть? Письма в компьютере и одно слово в дневнике. Это всё я могла написать и сама, чтобы привлечь к себе внимание. Может, я ненормальная, истеричка?
— Ну, я-то знаю, что ты не истеричка.
— Это ты знаешь, а они? Пока они будут определять степень моей «нормальности», меня уже давно задушит маньяк. Нет, Паш, мы с тобой сами должны действовать. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, помнишь? Так вот, это тот самый случай.
— И как ты собираешься задерживать своего убийцу? Голыми руками?
Я гордо демонстрирую молоток.
— Мы его разок по кумполу отоварим — и дело в шляпе.