Глава 34

Бегу в отдел по связям с общественностью, где всегда кипит чайник и в тумбочке не переводится печенье. Девчонки там работают нежадные, всегда готовы подкормить ближнего. Я наливаю в подаренную Кожиным кружку кипяточка «по-ленински», без заварки — и так сойдет! — и бессовестно загребаю целую горсть печенья.

Кидаю взгляд на стол, за которым когда-то сидела Агатка, чувствую, как начинает щипать в носу — сейчас, похоже, выступят слезы.

Но до этого не доходит — я вспоминаю, что не мешало бы еще раз проверить почтовый ящик погибшей подруги. А вдруг Вениамин еще что-то написал?

Спросив разрешения, лезу в компьютер.

Облом. Писем больше не приходило. С другой стороны, разве это не еще одно доказательство, что Агату убил именно «Вениамин»? Он прекрасно знает, что она мертва, а какой смысл переписываться с покойницей?

Черт! Я совсем забыла про его письма Агате, которые распечатала раньше. Они до сих пор так и валяются у меня в сумке.

Я возвращаюсь к себе в «табакерку», задвигаю на край стола разложенную для правки рукопись и выкладываю пять листочков. Один сразу откладываю в сторону — это самое первое письмо, «затравка», «крючок», на который попалась и я. Его содержание мне отлично известно.

А вот и четыре остальных. Я раскладываю их, как пасьянс, на столе.

Не рассчитав силу собственной эмоциональности и привязанности к бедной Агатке, так любившей жизнь, сначала я все-таки начинаю рыдать над этими письмами, вспоминая свою подругу. Плечи мои сотрясаются, слезы ручьем бегут прямо в кружку с кипятком, стоящую передо мной. Если сейчас кто-то из коллег заглянет ко мне, точно, ошалеет от моей абсолютно раскисшей физиономии.

Наконец я успокаиваюсь, достаю платок, зеркальце и стираю расплывшиеся потеки туши под глазами.

Теперь во мне поднимается чистое, ничем не замутненное желание мести. Я просто обязана вычислить этого гада, убившего Агату! Я расправляю плечи и, запихивая в рот печенюшку, придвигаю к себе письма.

Агатка, не любившая чересчур все упорядочивать, копируя письма себе в папку, не удосужилась проставить даты их получения, а просто каждое письмо сохранила отдельным текстовым файлом с заголовками «Вениамин 1», «Вениамин 2» и так далее. Спасибо хоть на этом. Жаль лишь, что она не сохраняла свои ответы в этой переписке.

Я начинаю читать послания по порядку. На первый взгляд — обычная амурная хрень. Цветисто писа́ть этот маньяк умеет. Если бы не трагичные обстоятельства, связанные с этими письмами, я бы не заметила в них ничего подозрительного. Просто два одиночества пытаются получше познакомиться с матримониальными целями.

Но я читаю эти строки прищуренным взглядом детектива, и потому замечаю, что в письмах среди всякой романтической чепухи чётко прослеживается одна тенденция: Вениамином задаются, на первый взгляд, безобидные вопросы. Много ли времени проводишь дома? Часто ли путешествуешь, ходишь в кино, в театр? Как проходит твой обычный день? Какая у тебя квартира? Есть ли у тебя собака? Ты живёшь одна? И все в таком духе.