Ну а новогодняя ночь объединяла соседей, дарила праздник. Все обнимались и поздравляли друг друга, толпились вокруг мохнатой виновницы торжества. Несколько человек горланили традиционную «Новый Год к нам мчится…», что было на мой взгляд неуместно: как-никак, он уже примчался. Да и вообще, представительные же люди…

Мама быстро влилась в общий коллектив, так как всех здесь знала, папуля брел следом в компании вездесущего Макара. Брат с Вишневским куда-то пропали, может, просто затерялись в толпе. Наша же троица разглядывала салют и людей.

Молчание нарушила Рыжая:

– Эй, а мир оказывается тесен! – завопила она мне в ухо.

– На то и мир.

– Нет, я серьезно: вон та барышня мне знакома, – ткнула она пальцем в нашу новую соседку. Ту самую, что видела подозрительную машину в день убийства Крокодильды.

– Откуда ты ее знаешь? – моментально насторожилась я.

– Я разговаривала с ней, когда пыталась подобраться к Токареву, – пожала она плечами. – Скажем так: она наша предшественница.

– Ты уверена?

– Само собой, я уверена!

Я посмотрела на недовольную Рыжую – ну да, точно уверена. Подняла голову к небу и захохотала. И наверняка в этот момент походила на сумасшедшую, я смеялась до тех пор, пока из глаз не ручьем полились слезы, а к горлу не подступила икота.

– С ней что? – прищурилась Ольга, обращаясь к Ромке. Друг пожал плечами, будто такое поведение для меня дело обычное и он не понимает, зачем вообще спрашивать.

Все еще разглядывая разноцветное небо, я заявила, обращаясь к неизвестному:

– А может, не все так плохо, а? – получилось немного сбивчиво, икота не желала отпускать. Но это прибавило очков к сумасшедшему виду, а значит, все в порядке.

– По мне, так чокнулась Сентябринка.

Я посмотрела на Рыжую:

– Давай проверим: не хочешь поздороваться со знакомой?

– На что мне с ней здороваться?

– Ты слышала о вежливости? Не подойти будет некрасиво! – заявила я, хватая ее за руку и волоча в сторону четы Федоренко.

Нашего приближения они не видели, так как стояли спиной.