– Сейчас.
Затеяв очередную игру, Полина словно проверяет, насколько далеко способна зайти, а я уже привычно ведусь на провокацию, уводя нас двоих всё дальше и дальше от одноразовой интрижки.
Подняв голову, в упор всматриваюсь в наивное, отчего-то совершенно счастливое лицо и всё-таки сдаюсь. Со стоном толкаюсь вперёд, регулируя рукой сжатие её пальцев. Вколачиваюсь в них как одержимый: до тёмных пятен перед глазами, до потери связи с реальностью. Теснее, быстрее – до жжения от трения на коже.
И меня никогда так не накрывало – чтобы мозги вхлам, а тело зажило отдельной жизнью, как потерявший управление байк. Я никогда так не кончал, чтобы казалось будто с пульсирующими толчками выплёскиваю в девичьи ладони свою душу.
– Кир, верни! Солнце даже ещё не село, – безуспешно тяну руку за простынёй, которая пару секунд назад служила мне тогой, а теперь реет белоснежным флагом в руке несущегося к реке Лисицина.
– Ты не оставила мне выбора, – смеётся он, забегая в воду.
Костюм Адама ничуть не смущает спятившего прохвоста, чего никак нельзя сказать обо мне. Парочку жиденьких кустиков да склонившуюся у берега иву едва ли можно отнести к укромному месту.
Покосившись на соседний домик, торопливо следую его примеру. Прогретая за день вода мягко поднимается по ногам, забирая непривычную ломоту в теле. Хорошо-то как...
Нужно признать, что отнекиваться от совместного купания было ошибкой. Ну а, с другой стороны, как быть, если единственный купальник остался дома? Не возвращаться же на рассвете в мокром белье.
Естественно, Лисицина мои доводы не впечатлили. Не знаю даже, существует ли вообще такая ситуация, которую он бы не сумел в итоге прогнуть под себя.
– Ну не дуйся, чудо.
Я чувствую себя весьма необычно, когда Кир обнимает меня со спины, скрещивая руки на обнажённой груди. Слишком непривычно звучит его умиротворённый тон, да и прижиматься так тесно к мужскому торсу мне тоже в диковинку.
– Вообще-то, мы здесь не одни.
– Я не видел, чтобы Стас появился, а значит Дан сейчас оттягивается за двоих. Две девушки и три бутылки виски. Как думаешь, какова вероятность, что он покажется раньше завтрашнего обеда?
Я закрываю глаза, чувствуя затылком удары его сердца, выбывающие на коже мурашки от ватного удовольствия.
– Мне сейчас так хорошо, что я могу думать только о спящих рыбках.
– Почему именно о них?
– Олюня говорит, что они самые счастливые, потому что у них никогда не сбивается одеялко.