– Давай проверим, – неожиданно улыбнулся Саша. – Скажи быстро «ромбододекаэдр».

– Что это?

– Не важно. Просто повтори – «ромбододекаэдр».

– Ромбододекадр… тьфу! Что за шутки дурацкие?

– Обычная проверка на трезвость, – покровительственно улыбнулся Саша. – Ты ее не прошла. А значит, я тебе не только не налью, а как капитан приказываю немедленно лечь спать. А вот завтра поговорим, как жить дальше. – И после паузы добавил: – Если захочешь.

Все это время Гликея стояла, нависая над жаровней. Отблески снизу подсвечивали ее лицо, поднимающийся теплый воздух шевелил подсохшие волосы. Потом она резко выдохнула и сразу обмякла, устало опускаясь на койку.

– Прости. Этот проклятый холод сводит меня с ума, – упавшим голосом проговорила она.

– Все нормально. Не вздумай извиняться и чувствовать себя виноватой, – успокоил ее Саша. – Давай – почистить зубы и марш в постель.

– Постель… Одно название.

– Что поделать, – пожал Саша плечами. – Неужели когда ты училась в штурманской школе, то не знала, что условия плавания бывают разными?

– Слышала. Но в таком кошмаре первый раз. Я никогда не забиралась в такие холодные воды. А снег видела всего несколько раз в жизни.

– Спать, – настойчиво повторил Саша.

– Да, сейчас, – поспешно ответила девушка, беря баночку с зубным порошком и палочку для чистки.

Зубы чистили рядом с печкой, где всегда был котелок с подогретой морской водой и ведро для отходов. Там же и умывались.

– Пойдем, полью тебе, – предложил Саша. – А потом ты мне.

Когда они умылись и вернулись в каюту, Серега уже забился в свой угол и накрылся с головой. Гликея бросала на своего капитана виноватые и растерянные взгляды, чувствовалось, что уснуть ей будет не просто.

– Ложись, – сказал он как можно ласковей. – Скоро все кончится. Мы же плывем на юг. Там будет тепло. А потом и зима подойдет к концу, мы вернемся в Элою. Тогда ты окончательно оттаешь.

– Ты знаешь что-нибудь о тех землях, куда мы направляемся? – спросила Гликея. Было видно, что ей не хочется спать и оставаться одной. На миг у Саши возникло желание сесть рядом с ней на койку и рассказывать, как маленькой девочке сказки. Но он быстро себя одернул, справедливо полагая, что эта физическая близость до добра не доведет.

– Немного, – ответил он, усаживаясь на ящик напротив койки. Гликея тем временем стянула с ног матросские туфли, цепляя их носком за пятку, и поджала колени, обхватив их руками. – Ложись, – настойчиво повторил Саша. И поскольку она не пошевелилась, то встал и накрыл ее одеялом, укладывая на койку. Она подчинилась, а Саша поплотнее заткнул щели по краям и снова сел на ящик напротив. – Это владения Глафиара. Там драка с туземцами, гарнизон потратил много боеприпасов, которые мы и везем. Но там точно тепло, – обнадежил он девушку, словно рассказывал сказку. – Сама посуди, это примерно широта Бригеса. Такое же теплое течение у берегов, горы, закрывающие от ветров с севера… – А дальше он принялся строить предположения о том, что там вообще за жизнь может быть. Рассказывал о большом городе, о благах цивилизации, вкусной еде в тавернах и горячей воде в гостиницах. Говорил о лете, которое обязательно придет, о жарком солнце, которое будет их согревать, и о том, как они будут еще изнывать от жары, наслаждаясь, если будет возможность окунуться в холодную воду. Плел бог весть что тихим монотонным голосом, пока наконец не услышал ровное сопение с койки.

Осторожно поднявшись, наклонился над спящей, не решившись поправить одеяло и, испытывая странное чувство нежности к этой беззащитной, но смелой и отчаянной девушке. Потом на цыпочках пробрался между ящиков к своей койке и залез под холодное и сырое одеяло. Последняя мысль была о том, что рядом с сопящей Гликеей было бы намного теплее, но потом этот образ загадочно превратился в Постумию. Всегда горячую и страстную. Тоска снова накатила на него. Он отчетливо осознал, что сила его чувств к оставленной далеко «капральше» прямо пропорциональна увеличивавшемуся расстоянию между ними и, кажется, направлена не столько на нее, а на выстроенный умом образ, слабо связанный с оригиналом. С другой стороны, он прекрасно понимал, что эти разговоры по душам, которые происходят сейчас между ним и Гликеей, очень сильно привязывают их друг к другу. Снять с себя одежду и заняться сексом очень просто. Люди постоянно так делают. Но обнаженные мысли сильнее обнаженного тела. Это совсем другой уровень близости и откровенности. В сущности, жить становится намного интереснее и легче, когда трахаться и обсуждать глубины мироздания можно с одним и тем же человеком…