Удивлению всех троих не было предела! Непосредственный до простоты Майк даже несколько раз с восторгом хлопнул Громова по плечу:
— Настоящий русский?! Вот это да! Все ж таки выбрал свободу — молодец! Здорово!
Андрей так и не сообразил, о какой такой свободе идет речь, впрочем, и особо на эту тему не парился — голова болела о другом.
— Слушайте, у нас по пути документы и деньги украли. Мы автостопом ехали…
— Так, наверное, в какой-нибудь машине забыли, искоса поглядывая на Бьянку, вслух предположил Боб. — Со мной вот в прошлом году случай был…
— Нет, дружище, — оправдывая свое прозвище, Майк быстро перебил приятеля. — Документы они, конечно, могли потерять, а вот денежки — точно слямзили. Наверняка в каком-нибудь мотеле, там ворюг — пропасть!
— Да-да-да, — сверкнув черными глазами, поддержала своего дружка Лина. — У меня весной сумку в мотеле подрезали, Майк, помнишь? Как же он назывался-то… ага — «Черный Флинт»… или… нет… «Медовый месяц» — вот как! Там еще музыкальный автомат стоял, с пластинками Рики Нельсона, Элвиса, Литтл Эвы… Я как раз Рики Нельсона ставила — он такой милашка, вчера в «Америкэн Бэндстэд» опять его показывали. Хэлло-о-о, Мэри Лу-у-у… Да вы слышали.
— Хорошая песня, — на всякий случай похвалил Андрей. — Забавная.
— Вот! — Лина бросила на Майка взгляд, полный уничижающего торжества, коим, верно, Александр Македонский смотрел на поверженного Дария. — А ты, милый, говоришь, что Рики Нельсон и Фрэнки Авалон только девчонкам нравятся.
— И еще — гомикам!
— Ты хочешь опять со мной поссориться?! — гневно уперев руки в бока, голая Лина грозно нахмурила брови, став вдруг похожей на рассерженную домохозяйку на коммунальной кухне, или, если быть ближе к местным реалиям — на одну из тех девчонок, что зарабатывают немалые деньги, борясь друг с дружкой в грязи на потеху публике.
— Эй, эй, дай задний ход, подруга! — Майк вмиг сделал испуганное лицо и даже поклонился. — Прости, если обидел. Ведь не хотел. Точно — не хотел, клянусь святой девой Гваделупской! Хочешь, на обратном пути в музыкальный магазин заедем?
— В магазин? Ой, хочу, хочу!
Живо сменив гнев на милость, девчонка радостно захлопала руками и, бросившись дружку на шею, чмокнула его в губы.
Они казались очень похожими, эти двое — Майк и Лина — оба невысокие, юркие, смуглые, оба брюнеты, только Лина, пожалуй, темнее, да и глаза — черные, а у Майка, как ни странно — светлые — зеленые… или серо-голубые, как у Андрея, только без непреклонно-стального оттенка, скорее такие хитренькие, себе на уме. Такие глаза Громов видел в старых советских фильмах у сельских прохиндеев — колхозных лентяев конюхов или нечистых на руку счетоводов. Хотя эта парочка производила впечатление людей весьма дружелюбных, веселых и легких… Ну а как же! Нудисты ведь… натуристы. Люди непосредственные, словно дети — все хотят быть ближе к природе.
— А вы зачем в Чарлстон приехали? — присев рядом с Бьянкою на песок, поинтересовалась Лина. — У вас здесь родственники? Друзья?
— Вообще-то мы не сюда ехали… — что именно говорить, Андрей соображал на ходу. — А во Флориду.
— Я так и знала, что во Флориду! — Лина хлопнула в ладоши. — Мы в прошлом году ездили, у Майка там дядя, в Орландо. А вы, верно, на побережье хотите? Дайтон-бич — неплохой городок или уж дальше — в Майами.
— В Майами, верно, дорого, — засомневался Громов. — Да нам теперь везде дорого — деньги-то украли.
— И много у вас было денег?