Если бы не обстоятельства, я бы точно оценила, насколько искусен этот дом. Приятные теплые оттенки, расписанные ширмы, сударэ — шторы из тонких бамбуковых планок, низкие изящные столики, икэбаны. Однако изящную обстановку портило оружие. На стенах висели катаны и яри, лежали аккуратно разложенные на столиках сюрикэны и ножи кунаи, стояли на подставках мечи разной длины.

Они тоже были как произведение искусства, однако в подобных обстоятельствах вызывали отторжение и тревогу, до боли в зубах.

Дополняли противоречивую обстановку живые цветы, на которые я сначала не обратила внимания. Разглядев букеты получше, я усмехнулась. Вытянутые и тонкие, слегка изогнутые алые лепестки и длинные стебли. Хиганбана, или паучья лилия. Ядовитые цветы, которые называют цветами «из загробного мира». Обычно их высаживают рядом с кладбищами.

— Время на побег вышло. Полицейские могут начинать преследовать воров.

По телу невольно прошла дрожь. Мне вдруг стало холодно, и ночная прохлада была ни при чем. Я нервно огляделась, пытаясь решить, что делать дальше.

Никакой крупной мебели, чтобы спрятаться за ней или чтобы подпереть вход в спальню…

Однако если мне все же удастся ненадолго спрятаться, полицейские пройдут дальше, например, в дальние здания за синдэном. А я в это время пройду их путем в обратную сторону. Возможно, лучше было держаться недалеко от внутреннего двора и тюрьмы, где нас точно не будут искать. Скорее всего, «полицейские» станут обыскивать комнаты. Только вот где мне было спрятаться? Вблизи от тюрьмы располагались только галереи без стен, пруд и дерево.

Значит, надо было продолжать прятаться — повсюду, оставаться в движении, меняясь местами с противниками.

До меня донесся стук шагов. Они были легкими, но неторопливыми. Судя по звуку, «полицейских» было двое, и они добрались до небольшой комнаты с правой стороны.

Я огляделась. Здесь точно не получилось бы скрыться. Передо мной находилась дверь, но она вела во внутренний двор, а там мог кто-то остаться. С восточной стороны располагалась еще одна дверь. Идея идти туда казалась логичнее. Преследователи, скорее всего, сначала смотрят омойя.

Я поспешила к боковой двери, стараясь не шуметь, однако, прежде, чем выйти, прислушалась. Вдруг «полицейские» решили разделиться и обойти синдэн с боков.

Тихо. Кажется, никого.

Я осторожно отодвинула дверь, и та издала шорох, показавшийся мне громче выстрела. Я замерла, а затем разозлилась сама на себя. «Полицейские» близко, но у них не настолько острый слух. Это был всего лишь шорох.

Аккуратно выглянув и убедившись, что путь свободен, я выскочила наружу, быстро задвинув за собой дверь. Я оказалась в галерее, ведущей в западные комнаты. И побежала туда.

У двери я снова прислушалась, но до меня не донеслось ни звука. Я также аккуратно отодвинула дверь, вновь поморщившись от шороха, и заглянула внутрь. Это строение было меньше синдэна. Передо мной расположилась небольшая комната: на татами лежали циновки, у стен располагались расписанные ширмы ямато-э[57] с изображением четырех времен года, посередине — невысокий чайный столик. А на нем я увидела два кинжала, явара — короткую деревянную палочку, применяемую вместо кастета, и гораздо более угрожающего вида тэкко-каги, кастет в виде длинных «когтей».

Подумав, я зажала в руке явара. Холодным оружием я пользоваться не умела и не собиралась даже пытаться — его скорее используют против меня. Более того, я не собиралась становиться «особо опасным преступником» или, по-другому, ходячей мишенью. А вот явара мог помочь мне нанести противнику не смертельную, но ощутимую травму и, возможно, даже вырубить его на время. Сейчас для побега каждая секунда была на счету…

Из следующей комнаты, отделенной от этой тонкой раздвижной дверью, донесся тихий шум. Я напряглась и сильнее сжала в руке явару. Я вдруг поняла, что и в дверь за моей спиной в любую секунду могут войти. Так куда же идти?..

Во второй комнате снова послышались какие-то звуки, а затем до меня донесся тихий вздох сожаления. Я нахмурилась. Возможно, это был не «полицейский».

Стараясь ступать как можно тише, я пошла вперед, прихватив все таки еще и короткий меч — для более угрожающего вида. В случае чего, скажу, что я чемпионка по кэндо. Это могло бы сработать. Тут никто не знает, с кем имеет дело. Никому не известно прошлое тех, кто стал героем кайдана.

С этими малоприятными мыслями я резко отодвинула дверь и, шагнув внутрь, вытянула вперед руку с мечом. А затем быстро его опустила.