— Значит, в челядины попали?

— Было такое дело.

— Ну, что ж, теперь вы люди вольные. Вон и оружие у вас не отобрали.

Взгляд быстрых глаз выстрелил в сотника.

— Время ныне позднее. Белояр, — вызвала из толпы дворовых кого-то. — Кандалы с рук гостей снять, в баню сводить и накормить.

— Слушаюсь, матушка!

— Исполнять. А с тобой Хист, разговор у нас будет. Идем в терем.

При виде молодого челядина, в груди Велизары взыграли завихрения, в голову пришли грешные мысли и заскоки. Конечно ничего искреннего, искренность, как и невинность, она потеряла давно… Она просто обожала разыгрывать для себя и окружающих нескончаемый интеллектуальный фарс, ради успеха которого не щадила даже саму себя. На первый взгляд, это глубоко эгоистичное и самовлюбленное существо, но если взглянуть глубже, можно разглядеть — молодая боярышня любит не столько себя, сколько эффектный образ себя в глазах окружающих. Кого ей стыдиться, она здесь высшая инстанция. Велизара не упустит случая покрасоваться. Ничего открытого, ничего искреннего. Хороший спектакль. Добро и зло, тьма и свет причудливо переплетены в душе каждого человека; в каждой душе, если поискать, можно найти свое представительство дьявола.

Их всех развели по разным местам. Вымытые, сытые, после дневных треволнений сон накрыл сознание в одно мгновенье. Он, тоже растянувшись на лавке вовсю ширь, прикрыл глаза, но заснуть не успел. Скрипнула входная дверь и в лунном свете проявилась она, такая красивая и желанная. Он не помнил своих женщин до нее, память отключила этот момент, как и многое другое.

— Ждал? — ручейком прожурчал тихий голос девушки.

— Даже думать, не смел.

— А я, увидев тебя, решила, что ты теперь мой, и будешь моим всегда.

— Не торопись Велизара, чьим-то сейчас я быть не могу. Мне нужно попасть в Харьковское городище.

— К чему слова? Обними меня, там видно будет.

Он обнял ее. Подсознание взорвалось. Секс, дикий необузданный секс! Именно этого ей недоставало с другими мужчинами, прошедшими через ее постель. Он довел ее до оргазма. Не просто довел — взорвал оргазмом саму душу, довел ее тело сладострастной пыткой на безжалостной дыбе любовного ложа, до невероятного, никогда ранее непознанного наслаждения. Она рвалась, стонала, кричала, но еще сильнее хотела его ласк, сладкой боли и твердости в его действиях.

Он не расслаблялся, помнил предупреждение старого сотника, уже догадался, что в его объятья попала избалованная сучка, вертевшая всеми и вся, считавшая, что все в этом мире принадлежит ей, и только для нее встает солнце, а на ночное небо восходит луна. Своим сознанием она в порыве страсти слилась своим информационным полем с его отсутствующей памятью, ничего не смогла вычерпать из пустоты, но вот он смог заглянуть в темную пропасть и интуитивно почувствовать дьявольское место. Это невозможно перепутать или не понять, находясь в одной постели с…

Ведьма! Она ведьма, причем сильная, желавшая, только одного, выпить по капле его жизненную энергию. Красотка еще не осознала, какую тайну она выдала в промежутке между оргазмами, а он не останавливаясь, продолжая пахать познавшее не один плуг молодое поле, размышлял — что же теперь делать с этой ведьмой? Какую пользу извлечь из сложившейся ситуации? Нет! Утром ему придется рвать когти из этого гостеприимного дома. Чтоб постоянно держать под контролем эту бестию, ему понадобится стальная воля и твердый рассудок, чтобы устоять перед ведьминским натиском, не стать ее сексуальным рабом.

— Ку-ку-реку!

Самый первый утренний лучик света пробился в открытую створу окна, упал на материю набитой сеном подушки, он привел девушку в чувство.

— Ой, милый, мне пора.