В спину.

Лезвие вошло не вдоль позвоночника, а поперек — точно между первым и вторым грудными позвонками. Сантиметров на девять. Для того и нужно было голову нагнуть, чтоб позвонки раздвинуть; потому и хорош был кухонный нож, что сталь у него тонкая…

Ювелирная работа. Настоящее мастерство.

Краткая вспышка боли, и Лю Се-эр вдруг потерял свое тело — потрясающе сохранное, тренированное тело. Ствол спинного мозга был перерезан. Это означает пожизненный паралич от плеч и ниже, если, конечно, после такой операции жертва сможет дышать… Жертва дышала. Нож был вытащен из раны. Искалеченного человека наконец повернули лицом вверх, и он взглянул в лицо хирурга.

«Ты!» — хотел изумиться он, однако скотч помешал.

Хирург приложил палец ко рту. Затем взял Сергея за подбородок, запрокинул ему голову и воткнул кончик лезвия под щитовидный хрящ. Говоря попросту — под кадык. Трех-четырех сантиметров достаточно. Главным было не задеть сонную артерию, расположенную слева и справа, а попасть точно посередине, максимально аккуратно. Теоретически это знает любой студент-медик. Сталь погрузилась в область гортани. Нервы, обеспечивающие работу голосовых связок, — как и сами голосовые связки, — были повреждены.

И Сергей навсегда лишился дара речи — буквально.

Ни рук, ни туловища, ни ног, ни голоса — ничего не осталось. Даже боли. Ощущалась только голова, как центр пустой Вселенной.

Крови практически не было, тонкие струйки сочились из ранок.

Клейкую ленту содрали с его рта. Сергей Лю пытался что-то сказать: воздух с беспомощным сипеньем выходил из легких…

Он хотел сказать: «За что?!»