Стоило увидеть за забором детдома массивный черный внедорожник, поблескивающий под солнцем, как сердце сразу ушло в пятки. Я рванулась в сторону, прижимаясь спиной к дереву. А в голове пронеслись воспоминания, как впервые увидела эту машину…

   Тогда я не обратила на нее внимания, поднимаясь в свою квартиру. Точнее, квартиру старшей сестры. Элеонора сбежала в Москву от контроля нашей мамы – токсичной дамочки «пятьдесят плюс» с характером капризного ребенка. Сбежала и… пропала без вести. Вот уже несколько лет – ни единой зацепки. Мама загремела на психотерапию, упав в иллюзии, мол, Элечка теперь в другом мире, носит красивые платья и растит детишек, как и мечтала. А я поняла, что свихнусь следом, если не окажусь на безопасном расстоянии от этого безумия. Желательно в пару тысяч километров. Так меня и занесло в Москву, в уютную квартирку сестры с окнами в тенистый двор.

   Задумавшись об Элеоноре, я не сразу поняла, почему ключ в замочной скважине заело. Подергала-подергала – без толку.

   «Дверь уже отомкнута», – мелькнуло в голове.

   В горле мгновенно пересохло, а сердце зашлось, как у пойманной птицы. Мигом вспомнилось, сколько у меня долгов. И ладно бы речь шла о банальном кредите, так нет, друг Валик познакомил с «серьезными ребятами», которые любезно одолжили мне сумму на открытие собственного бизнеса.

   Облизнув горячие губы, я шагнула в темную квартиру. Стоило войти в гостиную, как нос защекотал пряный аромат дорогого одеколона. В кресле, стоящем недалеко от окна, оказался расслабленно сидящий незнакомец. Слабый свет фонаря оказался за спиной и не дал разглядеть лица. Только силуэт – подтянутый и вальяжный, как у самоуверенного кота.

   Впрочем, присматриваться я и не стала. Шарахнулась назад, натыкаясь на коробки, выставленные одна на другой Пизанской башней. Они покачнулись и с грохотом полетели на пол. Пискнув, я едва успела отскочить в сторону, но одна все-таки ударила меня по плечу.

   – Ну, что же ты такая неосторожная? – послышался бархатистый голос.

   Мужчина подошел ко мне плавно и бесшумно, как зверь. Я, потиравшая плечо, испуганно замерла. Теперь, вблизи, удалось разглядеть его лицо с четкими и решительными чертами. Волевой подбородок, резкую линию губ и хищный взгляд. Такой же темный, как черные волосы, чуть поблескивающие в тусклом свете фонаря.

   – Откуда т-ты здесь? – голос дрогнул, истерично сорвался. – Что тебе нужно?! Убирайся!

   – Смени тон. Или забыла, кто я? Так я напомню. Роман Ястребов. Год назад, «Камилла Холл», – мужчина усмехнулся, оценивая реакцию. – Что? Вспомнила, детка?

   Пользуясь тем, как я оцепенела, он протянул руку. Сильные пальцы с чуть загрубевшей кожей отвели прядь волос. А потом и вовсе скользнули вниз по щеке, к губам.

   Тело отреагировало само. В лучших (или все же худших) традициях любовных романов, к которым я питала тайную слабость. А именно сбитым дыханием, жаром и слабостью. Бред какой-то! Я встрепенулась, искренне надеясь, что это температура, неизвестный науке вирус и предвестия мучительной кончины… в общем, что угодно, но не слабость перед едва знакомым мужчиной! Да еще и Ястребом.

Глава 8

Ястреб. Человек с паутиной связей по всему городу и привычкой брать все, что пожелает. А мое тело взяло и выдало: «Ну, и пусть берет. Прямо здесь, у стеночки».

   – Никакая я тебе не детка! И руки убери! Я… я кричать буду!

   Я попыталась оттолкнуть его ладонь, но тут же попалась в ловушку. Ястреб цепко перехватил запястье, притягивая ближе. Казалось, даже не заметил, как я начала вырываться. Только хищные глаза чуть прищурились в полутьме. В них блеснул горячий огонек. Заметив это, я отчаянно заколотила свободной рукой в грудь Ястребу. Лучше быть истеричкой, но живой истеричкой!

   Он выдохнул горячо и зло, жестко перехватывая за плечи. Я оказалась впечатана спиной в стену. Ястреб оказался близко-близко. По одному выражению лица понятно: шутки кончились. Прочувствованно шмыгнув, я постаралась оттянуть свою участь вопросом:

   – Как ты вошел?

   «Да легко, – фыркнул внутренний голос. – Таким, как он, все двери открыты!»