На дрожащих ногах вы идете к бару, где отчаянно пытаетесь привлечь внимание хозяина, не вызывая подозрений. Со стороны может показаться, что вы просто заказываете еще по кружке, но на самом деле хотите передать ему крайне важные сведения. И вот вы снова украдкой смотрите на буйную парочку. Вас пугает не столько их разговор об убийстве, сколько окровавленная одежда.
Все началось с попойки в пабе в компании трех завсегдатаев: двух мужчин и одной женщины. Они долгое время дружили, и одному из мужчин захотелось рассказать товарищам о полученных страховых выплатах, с которых у него набежала кругленькая сумма. Он даже во всех подробностях описал им, где прячет эти деньги.
В тот судьбоносный день троица пьянчуг завалилась в паб около полудня. Они, как всегда, много выпили и, по словам окружающих, очень веселились и громко разговаривали. В какой-то момент все трое отправились домой к ничего не подозревающей жертве. Двое попытались его ограбить, но ситуация быстро вышла из-под контроля. Потерпевший решил драться не на жизнь, а на смерть, несмотря на алкогольное опьянение. Однако вскоре двое нанесли ему смертельное ножевое ранение, и мужчина умер.
У парочки душегубов возникла проблема: у них на руках оказался труп. От него следовало незаметно избавиться, если они не хотели привлечь внимание и изобличить себя. Обсудив все возможные варианты, они сошлись на том, что у них есть только одно оптимальное решение — расчленение тела. Даже находясь в сильном опьянении, они поняли, что одного ножа им будет мало. Отправившись на кухню, они нашли новейший трудосберегающий бытовой прибор — электрический нож для разделки мяса. Это было как раз то, что нужно. Они подхватили тело, положили его в ванну, подключили электрический нож к розетке и приступили к своей чудовищной работе.
Они успешно орудовали приспособлением, и работа продвигалась быстро. Но довести ее до конца в душном летнем мареве было невозможно. Их начала мучить нестерпимая жажда, и они приняли решение: пришла пора освежиться. Вода, разумеется, не годилась. Сложив инструменты и оставив недорезанное тело, они покинули окровавленную комнату и отправились в тот же самый паб. Остальное вы уже знаете.
Когда полиция прибыла в паб для осуществления ареста, деваться паре преступников было уже некуда. Для начала против них сыграло количество свидетелей. Не улучшал их положения и тот факт, что они были с головы до ног покрыты кровью жертвы. А самыми неопровержимыми уликами стали окровавленные инструменты, оставшиеся в доме убитого, и, конечно, не до конца расчлененное тело в ванной.
Не было рассмотрено ни одной апелляции. Судья, не дрогнув, назначил обоим пожизненное заключение.
Работа в отделении судебной медицины определенно не лишена мрачности, потому как касается убийств, смертей при подозрительных обстоятельствах и суицидов. Мы старались прикрыть этот зловещий элемент ширмой легкой фривольности и добродушного подшучивания. Но каждый понимал, чт
Заходили ли когда-нибудь наши шутки слишком далеко? На самом деле юмор отлично помогал отвлечься от мрачных мыслей. Он стирал границы между начальниками и подчиненными, и шуткой мы разряжали напряженную обстановку. Если приходилось выбирать между слезами и смехом, то последнее нам больше подходило для поддержания духа.
В основе нашей работы лежали расследования убийств, тем не менее атмосфера в отделении была непринужденной, даже среди патологов. При любой возможности мы старались подурачиться и не упускали ни одной стоящей шутки. Когда я пришла в отделение, там было принято дразнить друг друга без злого умысла. В такой атмосфере редко удавалось побыть в плохом настроении.
Доктор Кевин Ли, наш самый востребованный патолог, начинал вкладывать все свое остроумие в создание приятной рабочей атмосферы, как только переступал порог моего кабинета. Он всегда был весел и пребывал в отличном настроении. Вы никогда бы не подумали, что этот человек провел все утро в морге. Его интересные и забавные истории доставляли мне огромное удовольствие. Находчивый, остроумный Кевин умел совершенно преобразить окружающую обстановку. После обеда время проходило за шумным беззаботным весельем: от его ироничных комментариев все покатывались со смеху.
Он, как никто, умел в естественной и безобидной манере вворачивать самые нелепые реплики. Однажды после обеда меня вместе с ним вызвали на место преступления. Мы добрались на поезде до городка Чертси в графстве Суррей, где ему предстояло провести вскрытие тела, обнаруженного при подозрительных обстоятельствах. Человека нашли дома с явными признаками удушения: у него на голове был завязан пакет. Возник вопрос, было ли это преднамеренное убийство или самоубийство. На истинную причину смерти должны указывать следы борьбы и характерные повреждения, такие как царапины и следы ногтей на шее, где был завязан мешок. Они указали бы на стремление человека избавиться от полиэтилена и защитить свою жизнь.
Кевин надел защитный костюм и натянул лабораторные перчатки. Мы стояли рядом с телом, я держала наготове блокнот и ручку для стенографии и ждала начала осмотра. Сначала он должен был сделать поверхностные наблюдения, затем рассечь шею и осмотреть ткани изнутри, чтобы назвать причину смерти. Для вскрытия Кевину нужны были определенные инструменты: хирургические зажимы, чтобы придерживать кожу и мягкие ткани, и скальпель для их рассечения. Он внимательно осмотрел все близлежащие поверхности в поисках инвентаря и произнес одну из своих бессмертных цитат: «Так, где же мой нож и вилка?»
Совершенно неожиданно… в высшей степени непочтительно… и плоско, я знаю. Но я не смогла сдержать смех от этой нелепости.
Я еще не успела до конца оправиться, как через несколько секунд прозвучало следующее саркастическое замечание, когда он изучал состояние тела на момент прибытия в морг. Здесь я должна сделать отступление и пояснить, что в то время по телевизору шла популярная реклама одной сети супермаркетов. Она привлекала внимание покупателей к определенным мерам, которые недавно приняли в магазине для сохранения максимальной свежести продуктов. Именно эту рекламу вспомнил Кевин, когда рассматривал признаки удушения. Оказалось, что погибший сам себя задушил, что меня крайне удивило, потому что раньше мне не приходилось сталкиваться с такой формой суицида. Когда патолог увидел, что голова умершего завернута не в один, а в два слоя прозрачной пленки, он выдал следующее: «А двойная упаковка… для сохранения свежести!»
Всякий раз, когда Кевин заходил ко мне в лабораторию, он норовил превратить мое научное оборудование в метательные снаряды. Если вдруг у нас выдавалась свободная минута, мы принимались размышлять о том, как мы могли провести обеденный перерыв, совершенствуя «ракеты», изобретенные накануне.
В колледже я изучал стеклодувное дело. Как бы странно это ни звучало, это умение оказалось очень полезным, потому что я сам мог изготавливать подходящие мензурки. Так поступали многие лаборанты, самостоятельно подбирая себе оборудование.
Однажды я нашел длинные стеклянные трубочки, которые в прошлом использовались для изготовления пробирок, и у меня созрел блестящий план. Мои предшественники и более изобретательные современники отрезали небольшие кусочки от метровой трубочки диаметром всего 5 мм следующим способом: трубочка нагревалась, отрезок вытягивался, его отсекали алмазным диском и запечатывали нижний край. Мы с Кевином нашли более интригующее применение этим трубочкам.
Я выяснил, что большая игла от шприца длиной 6 мм прекрасно входит в длинную стеклянную трубку. Сначала я удалил все неровности по краям стерильной иглы, поместил ее в трубочку, и мы приготовились запускать наши «дротики» в мишень. Если сильно дунуть в трубку с одного конца, то с другого вылетала игла. Мы изготовили мишень из крышки контейнера для образцов и стали проводить закрытые альтернативные соревнования по игре в дартс. На наше счастье, иглы изготавливали из прочного пластика, и они продержались до тех пор, пока наш интерес к игре не угас. На счастье наших коллег, мы играли в комнате, где стояли микроскопы (маленькое помещение внутри моей лаборатории), и никому не могли случайно навредить. Мы постоянно нацеливали трубочки на мишень, стоя на расстоянии полуметра, и перерыв на обед пролетал незаметно.