— Я удивлена, что он не умер с голода, — пробормотала Кейт.

— Он даже отказался от своего имени. Всегда говорил людям, которые брали у него интервью, что никогда не был таким счастливым. Я всегда с трудом в это верила.

— Ее забрал Хороший Самаритянин? Куда? В свою коробку в грязной аллее?

— Да. И вскоре он собрал целую свору ловцов крыс, — поведала Кеке. — Очень по-дикенсоновски.

— Очень что?

— Знаешь Оливера Твиста? — спрашивает Кеке. — Фагана? Не бери в голову. Постоянно забываю, что ты не читаешь, а потом все время гадаю, как мы можем быть друзьями.

— Ты же знаешь, почему я не читаю.

Машина сворачивает с хайвея.

— Итак. По иронии судьбы, люди были настолько очарованы отказом Хорошего Самаритянина от всего материального, что начали бросать ему деньги. Кто-то открыл на его имя банковский счет, и вскоре он снова стал мультимиллионером. Он понял, что ему никогда не избавиться от своего богатства…

— А, ну да, нам всем приходится нести свой крест.

— И решил сохранить деньги. Сделать с помощью них что-нибудь полезное. Он построил…

Машина исчезает в туннеле, отрезая сигнал.

Глава 65

Холодная колыбельная

Кеке пытается еще раз позвонить Кейт, но не может дозвониться. Приходит Темба, и Кеке морально готовится получить еще один хмурый взгляд от медсестры, но этого не происходит. Вместо взгляда, та вручает Кеке чашку чая. Еще она принесла с собой пакетик «Холли Моллиз» для Мэлли, который все еще спит в ленивом кресле.

— Ты больше на меня не сердишься? — спрашивает Кеке.

— Я на тебя не сердилась, — отвечает интерн, избегая с ней зрительного контакта.

— Ты не умеешь врать.

— Ладно. Сердилась, но мне было жаль его. Жаль Марко. Ты же понимаешь, что он для меня в приоритете.

— Он и в моем приоритете тоже, — замечает Кеке. — Просто ты не понимаешь, что стоит на кону.