– Ты сам только что сказал, что нам понадобится сбор припасов. Нет. если он хочет ввязываться в авантюру, пусть лезет на рожон сам. Мы, так и быть, можем приютить женщин, детей и стариков, – с этими словами он показал на свиту Максима, – но не больше. Ни каких отрядов. Никакого вооружения. Даже не думайте.
– Но мы отправили в ВВУ Охи наших детей на обучение?!
– И преподавателей чтобы они помогали. Нет, у нас и так довольно хлопот и мало ресурсов, – прокряхтел, еще недавно казавшийся монолитом, адмирал, – моя позиция жесткая. И оспаривать ее я не собираюсь. Хотите приюта. Мы его дадим. Как дали вы в свое время. Отоспаться в тепле, поесть, это пожалуйста. Но никакой помощи в сражении вы не дождетесь.
– Я вас понял, спасибо, – поклонился Максим. Внутри его клекотала все та же белая ярость что и полчаса назад, при сражении с блокадой. Но сейчас он смог взять себя в руки, хоть и с огромным трудом, – пожалуй я воспользуюсь вашим предложением. Не зависимо от обстоятельств мы не должны втягивать в это детей. Так ведь?
– Совершенно верно, – кивнул адмирал, – удивлен что ты это понимаешь. Хэх, наверное, даже Вы. Господин сбежавший наместник.
– В течении часа мы пришлем всех, кто нуждается в защите и не сможет участвовать в охоте. Ваше же великодушное предложение об отдыхе я к сожалению, сейчас принять не могу. Но благодарен вам за него. Возможно в следующий раз. Если он конечно будет, при такой жизни.
– Вот как. Чтож, – Ушаков привстал в кресле и тут же рухнул обратно, – прошу прощения что не могу проводить вас. Считайте, что мы заключили соглашение. Если передумаете, наши двери для вас всегда открыты. Прощайте.
– Всего хорошего, – кивнув адмиралу Универсал вышел наружу. С трудом сдерживая себя, чтобы не начать материться. Прием вышел чересчур быстрым. Помниться Татьяна в прошлый раз заседала несколько часов. Что-то выторговывала, договаривалась. Может ему просто не хватает столь долго воспитываемой в Сеуле дипломатической жилки? Пожалуй, мама была бы им разочарована.
Мама… Максим встал как вкопанный. Он не помнил ее лица и голоса! Как же так? Ведь они были вместе всего несколько месяцев назад. А в памяти вставал только размытый силуэт. А отец? Ведь он у него точно был. Но как же так получилось, что от главного в его жизни мужчины не осталось даже образа? Ни фраз, ни внешнего вида. Сконцентрировавшись он с трудом смог вытащить из памяти белый халат. Но точно ли его носил папа, а не один из лаборантов в посольстве, гарантировать не мог.
– Что случилось? – спросила Рин среагировав на его настроение даже быстрее Маши. Универсал отрицательно покачал головой давая понять, что все в порядке.
– Я думаю, что вы заслужили всяческой поддержки в борьбе, – сказал Игорь, по-своему восприняв заминку Максима, – много людей я вам выделить не смогу, но думаю с десяток добровольцев с оружием мы сможем найти.
– И на том спасибо, – кивнул парень решив не объяснять всем свои чувства, а использовать благородный порыв помощника капитана, – мы сами найдем дорогу. Вскоре пришлем женщин и детей. Если ваши бойцы спустятся вниз мы будем благодарны.
– Да, конечно, ждите через полчаса, – ответил модератор и пожал на прощание протянутую руку.
Они вернулись к машинам уже через пять минут. Витязь с бойцами как раз развели костры из подручных материалов и разогрели на них теплую воду. При виде процессии боец тут же напрягся и подошел к Максиму за новостями.
– Соберите все огнестрельное оружие с бандитов. Все до последнего патрона, – скомандовал Универсал, – ищите все что можно использовать для защиты. Все, кто не в состоянии держать оружие, отправляются на атомоход.
– Что случилось? – в конец удивившись спросил Витязь, когда курсанты и самураи отправились выполнять приказ.
– Бандиты движутся к ВВУ, – коротко ответил Максим, – а мы идем за ними.
Глава 21. Бой за ВВУ
«Заряд на максимум, дробь, конус так чтобы мы их достали» – отдал команду Максим выглядывая из-за последнего здания перед корпусами ВВУ.
«Отсюда могу только одной стрелой, остальное сгорит в атмосфере при такой дальности» – отрапортовал Ерм. Это было плохо. Как на зло ни одной снайперской винтовки или гранатомета на все сто десять человек не нашлось, а до противника было порядка километра, а то и полутора.