— До встречи, пташка! — у него исчезли клыки, глаза стали естественного цвета.

Вампир развернулся и ушел к дальним палаткам.

Я тут же легла и крехтя, с трудом, но все же смогла через ноги перенести свои руки из-за спины вперед.

Да… Так было лучше. Хотя бы веревка не так сильно давила мне на запястья.

Я осмотрелась вокруг. Захватчики занимались своими делами. Кто-то чистил оружие, кто-то готовил или чинил доспехи.

Рядом со мной стояло еще несколько таких же решетчатых повозок, без лошадей, как та, в которой меня заперли. В некоторых из них лежали люди. Хотя там в сене и в плащах не видно точно.

Как же мне отсюда выбраться… Расстояние между прутьями было небольшим, не пролезет даже моя голова. Сбежать мне точно не получится…

Я загрустила… Легла спиной на сено и смотрела через прутья на медленно проплывающие облака.

— Ничего себе за хлебушком сходила… — подытожила я результаты своей поездки.

Хорошо, что рядом с повозкой не было моих захватчиков. Иначе бы они услышали всплеск агрессивного сарказма у своей пленницы.

Немного погодя, смотря на решетчатое небо, в голове у меня всплыли строки из стихотворения Александра Сергеевича Пушкина «Узник», которые я стала повторять вслух, скорее всего для того, чтобы не поддаться еще большей панике:

— «Сижу за решеткой в темнице сырой

Вскормленный в неволе орел молодой,

Мой грустный товарищ, махая крылом,

Кровавую пищу клюет под окном,

Клюет, и бросает, и смотрит в окно,

Как будто со мною задумал одно;

Зовет меня взглядом и криком своим

И вымолвить хочет: давай улетим!

Мы вольные птицы; пора, брат, пора!