Луиджи фыркнул.
— Может у тебя ещё есть причины, почему ты не стрижёшься? — с сарказмом спросил он.
— В изоляционном лагере нас стригли почти наголо. Ненавижу короткие волосы, а у тебя какое оправдание? Белый цвет, кстати, я ненавижу по схожей причине…
Бар, в который Диармайда потянул Лу, встретил их табличкой у двери: «Людям вход воспрещён».
Так как сейчас только перевалило за полдень — бар естественно был пуст. Единственным его живым посетителем был великан с обрюзгшим лицом. По своим габаритам и массивности он имел поразительно большое сходство с медведем.
— Людям нельзя, даже если они в компании магов, — глухим грубым голосом сказал бармен.
— Он адепт, — ответил Диармайд, всё же войдя внутрь.
Мужчина протянул громадную волосатую лапу, исполосованную шрамами. Луиджи её пожал, немного сморщившись, когда бармен сильнее сдавил пальцы. Диармайд боялся, что кость Лу треснет, как сухая ветвь. Очень уж внушительный вид был у мужчины.
— О, добро пожаловать, — улыбнулся он. В этот раз радушно, из улыбки исчезла кровожадность и задор.
— Закажи мне пива… — шёпотом попросил Луиджи.
— Не нужно, я знаю греческий. Я помню его ещё со школы. Ух и лютая у нас была учительница, как вспомню — до сих пор вздрагиваю. Даже не знаю, что хуже: её внешность или характер.
— А тебе что? Магам в Египте позволено пить с шестнадцати.
— Сок или содовую.
— Чего так, на жреца Тота ты не похож.
— Личные причины, — Диармайд с предвкушением раскрыл учебник по истории Египта.
— Зря ты с такой надеждой смотришь на него. Правды там не будет, только версия победителей. Замир, — протянул лапу, рукой у Диармайда вот это вот язык не поворачивался назвать. Говорил он, к слову, на куда лучшем греческом, чем Диармайд на арабском.
— Д-диармайд, — Луиджи ухмыльнулся и похлопал парня по плечу.
— Лу, — с трудом оторвавшись от холодной кружки пива, ответил Луиджи.
— Может правды тут не будет, но хотя-бы будут обозначены события и их официальная трактовка. А это уже больше информации, чем у меня есть сейчас.
— Как заумно заговорил, сразу видно учёного человека.