— А что касается мамы, то я сам неоднократно предлагал ей развестись с отцом. Она не хотела. Говорила, что из-за меня. По ее мнению, в полной семье я буду счастливее, чем в неполной. Но я не просил ее делать ради меня такие жертвы. Я всегда жалел маму, когда видел, как она страдает, и только недавно понял, что она банально не хотела лишиться комфортной жизни. Ведь в случае развода ей бы пришлось пойти работать.

Стас переводит дыхание после долгой тирады.

— Почему ты не рассказывал мне обо всем этом раньше? Тогда, давно.

— А что рассказывать? Что я рос в семье, где отец гуляет, а мать страдает, но терпит, чтобы ничего не делать и смотреть сериалы? Для нее сериалы важнее собственного достоинства. Она позволяла вытирать об себя ноги, вот отец и вытирал. Их обоих всегда все устраивало. Он пришел с работы, в доме чисто и наготовлено жрать. Правда, с женой поговорить не о чем. Но не беда, вокруг полно других женщин. Ну а у нее банковская карточка с крупной суммой, не надо напрягаться, не надо каждый день ходить в офис, не надо терпеть начальника. Мои родители сделали свой выбор сами, и я не понимаю, почему мы с тобой из-за них ссоримся.

Я не знаю, что сказать. То, что происходило в семье Стаса, безусловно, ужасно. Но то, как спокойно он вчера говорил об изменах отца, все еще не укладывается в голове. Как будто для Стаса измены — это норма.

— Полин, давай не будем ругаться? — устало просит. — Мне уже давно безразлично, что там у родителей. Мне все равно, продолжает ли отец изменять маме. Думаю, что да. Мне все равно, продолжает ли мама страдать из-за его измен. Думаю, что да. Но такая жизнь всегда была только их выбором.

Я уже изрядно замёрзла. Шмыгаю носом, вжимаю шею в плечи. Рассказ Стаса выбил почву из-под ног.

— А если со мной однажды станет не о чем говорить? — спрашиваю, сжимая ладони в кулаки в карманах шубы. — Ну вдруг я стану скучной? А если мне осточертеет работа, и я захочу уволиться? Буду сидеть дома, смотреть сериалы. Ну а что? Почему нет? Я пять лет пашу без продыха.

— Ты хочешь честный ответ?

— Конечно.

— Я не сторонник того, чтобы женщина пахала как лошадь, но в то же время я не люблю клуш-домохозяек. Ну правда не люблю. Мне не надо вылизывать каждый угол и варить борщ. Я могу нанять домработницу и заказать доставку из ресторана. Но это не значит, что я буду тебе изменять, если ты решишь бросить карьеру и сидеть дома с Вероникой. Полина, клянусь, я никогда-никогда не изменю тебе. Слышишь? Никогда. Да, пять лет назад я сильно перед тобой провинился. Я готов сделать, что угодно, чтобы ты меня простила.

— Я не могу, — произношу с отчаянием. — Не могу тебя простить. У меня не получается. У меня эта картина…

Не успеваю договорить, потому что меня перебивают громкие крики людей. Оборачиваюсь на звук и вижу, что на тротуар со всей скорости залетает автомобиль, сбивая прохожих. Он несётся прямо на меня, а я оцепенела от шока и не двигаюсь.

Все происходит очень быстро. Стас хватает меня за руку и отшвыривает в сторону. Я падаю на асфальт, а когда поднимаю ушибленную голову, вижу лежащих на тротуаре людей и несущийся дальше автомобиль. Слой белого снега покрыт красными пятнами. Среди сбитых людей я узнаю Стаса. Он совсем не шевелится, а под ним медленно расплывается багряная лужа крови. И эта картина намертво врезается мне в голову.