— Извиняюсь за поведение своего племянника, — сказал он пришедшим. Энни заметила, что он сильно расстроен. — У молодежи сейчас нет никакого уважения к старшим.

Джузеппе был сильным, коренастым мужчиной лет под пятьдесят. Энни подумала, что лет двадцать назад он был настоящим сердцеедом. Его глаза искрились лукавством, и от него исходило ощущение неиссякаемой энергии. И в те редкие моменты, когда он не был полностью поглощен работой над своими витражами, он считал своим долгом дать Энни в полной мере почувствовать силу своего мужского обаяния.

Она познакомилась с Джузеппе через Франческу Кэролайл, которая как председатель строительного комитета Церкви Единого Пути высоко оценивала его работу. Хотя он и семья его сестры постоянно жили в Сан-Франциско, Джузеппе большую часть времени проводил за пределами страны, выполняя реставрационные работы в знаменитых кафедральных соборах Европы. В сущности, он только что возвратился после годового отсутствия, и Энни была благодарна, что он сумел выкроить время для этой работы, несмотря на свой очень напряженный график.

Джузеппе обнял Энни и располагающе улыбнулся Дарси.

— Ну как тут моя маленькая мадонна? — спросил он Дарси, на что она ответила своим заливистым смехом. Однажды он сказал ей, что она похожа на изображение святой девы на одном из красивейших витражей в соборе Св. Петра в Риме. Дарси показалось безумно смешным то, что ее принимают за святую, а следовательно, чистую и непорочную деву.

— Как идет работа? — спросила Энни.

— Сносно, — был ответ. — Кое-что мне тут не нравится, но это, как всегда.

«Сносно» — у Джузеппе была высшая оценка. Он был не просто мастером, он привык доводить свою работу до совершенства.

— Я сегодня привела с собой своего босса, — сказала ему Энни. — Он хотел познакомиться с вами.

Сэм вышел вперед, и Энни представила их друг другу. Когда Сэм в своей обычной дружественной манере протянул руку Джузеппе, Энни с удивлением заметила, что тот чем-то смущен. Он пристально смотрел на Сэма, и в его взгляде читалось замешательство.

— Мы не встречались раньше, синьор? — спросил Джузеппе.

Сэм удивленно взглянул на него и пожал плечами.

— Если это так, то приношу извинение за свою забывчивость, — ответил он любезно. — У меня короткая память на лица.

— Ну а у меня отличная память на лица и внешний облик людей вообще, — сказал Джузеппе.

— Который вы с таким совершенством воссоздаете на своих витражах, — подхватила Энни. — Нам очень повезло, что мы заполучили ваш талант. Это будут самые прекрасные витражи во всем городе!

— Во всей стране, если не во всем мире, — поправил Джузеппе. Скромность не входила в перечень его достоинств.

— Похоже, вы почти закончили с розовым окном, — заметил Сид Кэнин.

— Да. Завтра мы начинаем работу над большим витражом, что над дверьми в поперечном нефе, — ответил Джузеппе и махнул рукой в сторону передней части собора, откуда доносился интенсивный стук молотков. — Там сейчас устанавливают леса.

— Можно мне подняться с вами и взглянуть на него поближе? — спросила Дарси, глядя на розовое окно.

Джузеппе кивнул и улыбнулся. Он, похоже, уже забыл свою ссору с племянником.