Глава 44

СПУСК В АД

Туман был неплотным, но уже в сотне метров ничего нельзя было разглядеть, перспектива исчезала, и казалось, что паришь в облаке смога, одурев от незнакомых запахов, придавленный странным невидимым грузом (сила тяжести в этом мире превышала земную, хотя и не намного), полуслепой и оглохший.

Затем Стас вспомнил наставления Хранителя Васиштхи и приказал синкэн-гата показать местность. «Штрих-меч» полыхнул ярким голубым светом, превратился в язык холодного огня, стал меркнуть, и по мере того, как он тускнел, туман вокруг рассеивался, редел, отступал, пока над Стасом не образовалась стометрового радиуса прозрачная полусфера, позволявшая разглядеть пейзаж. Однако за пределами этой полусферы туман сгущался и превращался в белесый кисель, скрывающий горизонт и небеса.

Пейзаж особым разнообразием не отличался. Вокруг молодого человека расстилалась странная морщинистая равнина с торчащими кое-где из впадин искривленными, двух-трехметровой высоты прутьями, расщепленными на вершинах. Более всего они походили на сломанные бамбуковые побеги и тростник. Морщины же напоминали выступающие из земли мертвые древесные корни. И вообще этот мир, не имеющий светила, но тем не менее освещенный так, будто светился сам воздух, потерявший чистоту и глубину цвета, выписанный в бледно-желтых, блеклых и синюшных тонах, казался мертвым дном высохшего моря. Жизнь отсюда ушла давно и больше не возвращалась. Стас и дышал, наверное, здесь только потому, что его защищал синкэн-гата.

Стас прислушался. Ни звука. Мертвая тишина. Неподвижность. Туман. Мертвый мир. Но почему же тогда он оказался здесь, в то время как должен был пересечь границу реальности, в которой, по словам Хранителя, живет Воин Закона, то есть Матвей Соболев?

Стас прошелся по необычной спекшейся почве с выступающими из нее длинными, пересекающимися между собой извилистыми ребрами. Что-то звякнуло под ногами.

Он глянул вниз, уловил тусклый серебристый блик и не поверил глазам: монета! Нагнулся, поднял. Тяжелая, скорее всего серебряная. На аверсе выгравирован зверек – соболь, на реверсе двуглавый орел и вязь русских букв: «Банк России. Один рубль». Монета была коллекционной и называлась «серебряный соболь». Как же она попала сюда?

Из тумана в сотне метров донесся тонкий стеклянный хруст. Стас вздрогнул, оглядываясь, никого не увидел, повертел монету в пальцах и спрятал в карман. Не оставалось сомнений, что он на верном пути. Находка монеты указывала на то, что Соболев проходил здесь, искать его надо было в этом мертвом краю.

О том, что монету ему могли подбросить специально, Стас не подумал.

– Ищи, – сказал он вслух, обращаясь к мечу. – Они где-то неподалеку.

Синкэн-гата на мгновение стал прозрачным и целым, затем налился голубоватым льдистым свечением и рванулся из руки, направляя острие в туман. Стасу ничего не оставалось делать, как следовать за ним.

Он шел, а сфера прозрачности перемещалась вместе с ним, как будто была прибита к голове, открывая все те же мертвые «корни» и «бамбуковые побеги». Туман же за пределами сферы не рассеивался и смыкался позади, скрывая истинные размеры равнины. Затем стали заметны кое-какие изменения в пейзаже.

«Побеги бамбука» становились все толще и выше и росли все чаще, пока Стас не уперся в самую настоящую «тростниково-бамбуковую крепь». Меч продолжал тянуть его вперед, и Котову пришлось прорубать коридор в этой крепи, чтобы продвигаться дальше.

Крепь вскоре превратилась в настоящую узловатую стену, которую невозможно были ни обозреть – вершина ее исчезала в тумане высоко вверху, – ни обойти. Пришлось рубить и ее, прокладывать натуральный тоннель длиной в сто, а может быть, и больше метров. Наконец пал последний пласт стены, и Стас вышел на берег круглого застывшего, вернее, замерзшего озера. Ледяная голубовато-дымчатая гладь легла перед ним на многие километры вперед, ограниченная со всех сторон пепельно-серой стеной. Туман над озером отсутствовал, и видно все было отлично, как на Земле в ясный солнечный день. Впечатление складывалось такое, будто Стас стоит на дне глубокого гигантского колодца, открытого совершенно белому мертвому небу.

Он тронул ногой воду – твердая гладкая поверхность. Лед. Или стекло. Видно песчаное дно. Значит, все-таки настоящее озеро, только промерзшее до дна, хотя холода нога не ощущает. Впрочем, это действует защита синкэн-гата. И нет тишины!