— Не падать в обморок!
Пока Рейко жадно выспрашивает подробности, а Шино с готовностью жалуется по вполне пристойному поводу, я курю, размышляя, как подойти к своему вопросу. Удачно вышло так, что девушки неслабо заболтались о своем о женском почти на час, хорошо так расслабив мечницу, начавшую хихикать и улыбаться.
— А расскажите нам, Цурума-сама, о госпоже Гэндзи Момо, — со змеиной улыбкой нанес я свой коварный удар.
Мечница поперхнулась и судорожно сглотнула, посмотрев на меня, как еврей на налоговую инспекцию.
— Здесь, на свежем воздухе, я могу лучше сосредоточиться, чем в городе, — я продолжал гипнотизировать улыбкой японку, — Но даже тут я с трудом могу сконцентрировать своё внимание на Момо. А она, между прочим, спит вплотную к моей ноге. Я не помню цвета её волос, черт лица, форму ушей, даже звук голоса вспоминаю только когда услышу его вновь…
— А!!! — внезапно заорала Рейко, вскакивая с места и кидаясь грудью на лицо Цурумы, — Точно! Это странно! Очень странно! Я хочу знать!
Держалась пурпурноволосая мечница под нашими «атаками» не так уж и долго. Куда дольше она сидела и думала, какую информацию она может нам предоставить. Особенно мне, как человеку, формально никак с Японией не связанному и клятв верности не приносившему. Однако, получив от меня слово, что распространяться я о услышанном не буду, немного успокоилась. Мы же тем временем рассматривали во все глаза вставшую перед нами и сонно качающуюся Момо Гэндзи, которую Шино попросила «больше от нас не закрываться».
Выглядела она почти так же, как и раньше — визуально девушке можно было дать лет тринадцать на вид. Маленькая, хрупкая, сонная, с широким ртом, крохотным носиком и огромными темно-зелеными глазищами. Единственное исключение, которое она раньше усиленно от нас прятала неведомым образом, представляло из себя… уши. Небольшие кошачьи уши цвета, обычно прячущиеся в шапке черных и вечно лохматых волос. Удивительным было другое — у Момо в наличии были еще и самые обыкновенные человеческие уши!
Очень странно. Очень заинтригованный, я шагнул вперед, вплотную к индифферентно стоящей девочке, наклонился и… шумно втянул воздух ноздрями. Кто-то позади издал полузадушенный вопль голосом маленькой грудастой девочки.
От Момо пахло человеком, без всяких примесей других Иных. Я вспомнил одну очень невезучую служанку Эми Арай, которой не повезло дважды на меня наткнуться в не самых лучших обстоятельствах, из-за чего я стал персональным кошмаром девушки. Вот от той барышни неслабо пахло кошкой, а здесь… Да и хвоста определенно нет…
Меч в ножнах хлопнул меня по голове. Обернувшись, я увидел, что Рейко и Шино цветом своих лиц напоминают помидор. С чего бы? А… ну да. Нарушение личного пространства, да еще и обнюхивание. Как-то далековато я отпрыгнул от стандартов английского джентльмена.
После того, как суета, сопряженная с обзыванием меня хамом, бесстыдником и извращенцем, улеглась, Шино Цурума приступила к рассказу.
Выяснилось, что не только англичане знают толк в извращениях. Смешав свою кровь с представителями самых разных Иных народов и став буквально другой расой людей, японские благородные задумались — а чего еще можно таким образом добиться? Их всецело поддержали Иные, получающие какие-то свои «плюшки» от примеси человеческой крови. Так начался большой евгенический эксперимент, длящийся уже более сотни лет — попытки получить… что-то.
И нельзя сказать, что у терпеливых экспериментаторов ничего не получалось!
Конечно, основной амбицией новоявленных евгеников было понять механизмы собственных организмов, а в идеале и улучшить их. Создавая на основе человека смесков, ученые пытались систематизировать результаты. К примеру, плод союза двух полукровок от оками и кицуне, мог дать как хитрого и решительного разумного, способного к легким внушениям и управлению пламенем, так и жестокого убийцу, совершенно теряющего голову от запаха крови. «Ошибки» уничтожались, неудачным или невыдающимся плодам экспериментов просто делали операцию по стерилизации, а вот у тех, кто продемонстрировал таланты или способности — будущее было куда более ярким и многообещающим. Их расхватывали как горячие пирожки, находя порой самые разнообразные применения.
Паршивый Котёнок была «очень горячим пирожком», поэтому попала к роду Цурума. Всё верно, клана и рода Гэндзи никогда не существовало. Статус Момо был… весьма расплывчатым, как и род занятий. Шино вовсе не собиралась выбалтывать всё подряд, но сделала достаточно намеков, чтобы мы поняли — телохранители делились на два вида. Тех, кого можно заметить рядом с охраняемой ими особой и тех, кого заметить было нельзя. Последние не только чаще выживали, но также и наносили смертельный удар агрессору.
Глядя на стоящее передо мной худосочное чудо, которое, казалось, находилось в постоянном решении дилеммы «уснуть или умереть», в сказанное не верилось совершенно, из-за чего верилось абсолютно. Момо обладала настолько безобидным, невзрачным и мирным видом, что представить её кем-то кроме профессиональной убийцы у
Ну, в целом, а чего я ожидал? Теперь не удивительно, что Шино и Момо ругаются как родственницы, они, в каком-то смысле, ими и являются. Понятно также почему четырехухая любит обзывать мечницу «вывеской», от чего та забавно злится — оно отражает правду. Пока враг отвлекается на длинноногую фигуристую красотку с яркими пурпурными волосами и мечом, тихая и незаметная «мышка» убьет его, его семью, его собаку…
Теперь хоть не придётся напрягаться, пытаясь поймать этого ребенка в фокус внимания.
Хорошо посидев и поболтав уже о несерьезных вещах, мы стали собираться домой.