"До чего ж мерзко и противно его голос переговорной трубкой искажается. Итак, вираж…скольжение…разворот. Не спать! Ориентироваться на конус. Заход на посадку в холостую… Чуть в сторону снесло меня. Довернуть. Убрать высоту скольжением… Непривычно второе крыло над башкой видеть. Отвлекает, собака. А скорости в принципе ЯКовские. Ничего, освою…".

Самолет Павлы летал уже минут тридцать. За это время было девять заходов на посадку. Небольшой козлик на первой пробной и пять довольно уверенных взлетов-посадок, сопровождаемые строго выдерживаемым, но совсем не зрелищным комплексом простых маневров. Петровский стоял и нервничал на старте.

"Ну, Пашка! Вот ведь засранец. Ладно! Хоть ведет себя в воздухе спокойно. Даже слишком спокойно как-то. И не хулиганит, что для него не типично. Что-то не похоже на прежнего Колуна. Или это он для начальства старается. Нашел чем удивлять. Сажай уже, "артист", вижу, что летать можешь".

ДИТ зарулил к стоянке. Павла пару секунд посидела в передней кабине с закрытыми глазами. Дыхание и пульс успокоились. Поднялась, перекинула ногу и, оперев ее на ступеньку, спрыгнула на землю. К ней не спеша подходил Петровский.

— Ну что? Доволен собой?

— Никак нет, товарищ полковник! Старший лейтенант Колун тренировочный полет закончил. Разрешите получить замечания по полету.

"Рука к виску, очки на лбу. Насмотрелась всякого кино про войну. Давай, давай, бравируй. Петровский вроде удивлен, что Паша "вышака" не показывает. Ничего, Иваныч, привыкай. Я теперь серьезным буду".

— Все-таки чуток забыли руки-то. Ничего восстановишься. Давай отдохни минут тридцать перед следующим.

— Нет, товарищ полковник. Дело не в отдыхе. Просто я испытательный полет сейчас отрабатывал. Нагрузка была небольшая. Разрешите вылет на УТИ-4.

— Разрешаю. Но смотри у меня! Я знаю, что ты на них в Китае немного поучился. Запомни старлей! Пары-тройки вылетов для переучивания мало. И-16 строгая машина. Чуть расслабился и все, привет родителям. Это тебе не наши "Чайки" И-15, которые любые ошибки прощают. И не "Чиж" твой Китайский. Давай. Не подведи меня, сынок. "Хм. "Чайки"? Да "Чайки"! И-15 так ведь раньше назвали, чем И-153. А последние сейчас вообще еще пешком под стол ходят. Их строевые пилоты только к концу лета впервые в Монголии увидят".

"Зеленая ракета, взлет разрешен. Схема та же. О! А этот майор, молчун оказался. Это хорошо. Не будет меня отвлекать, как тот Саша старлей. Ничего, я и к этому аппарату привыкну. ЯК-18 конечно проще был. Чтоб того в штопор свалить нужно хорошее усилие прикладывать. А вот этого зверя еще предстоит осваивать и осваивать. Наберем-ка мы высоты побольше. На двух тысячах я себя буду спокойнее чувствовать… Хоть гарантированно из штопора выйду, если что… Теперь коробочка… Помахали крыльями. Посмотрели на поле. Сориентировались… Теперь заход на посадку…".

— Ну как он тебе, а, Степан Кузьмич?

— Да нормально вроде. Спокойный парень. На виражах осторожничал, так у всех, кто с бипланов на "ишаки" переходил, после первого же срыва такое было. Ничего, через пяток вылетов я бы его самостоятельно выпустил.

— Ну, а сам как, Колун?

— Да нормально, товарищ полковник. Непривычно немного, но терпимо. Практики бы побольше, вообще бы скоро родным стал.

— Что. Решил к "ишакам" в родню записаться? Шучу. Нашим "ишачкам" родней не стыдно быть. Ладно, иди отдохни.

— Минут пять и хватит. Пора "Серебристый Бумеранг" осваивать.

— Кого?

— Есть, я слышал, в Австралии звери такие, кенгуру называются. Вот их бумерангами ловят.

— Знаю я про кенгуру. С какого перепугу ты И-Z "Бумерангом" обозвал?