— Большая, Катя, — мой волк наконец взглянул мне в глаза. — Миром лесных правят две силы. Сила совета старейшин и сила слова Альфы. И прислав сюда представителей высших рас, они просчитались.

— Почему? — Я признаться ничего не поняла.

— Чем сильнее лесной, тем яростнее на него давит слово Альфы. Пришли они тех же нимф, сатиров, леших, да хоть фей и мне пришлось бы попотеть, доказывая право забрать тебя себе до совершеннолетия. Одного моего слова было бы недостаточно. Но они прислали тех, кто и сопротивляться не сможет.

— А почему? — мое любопытство поперло вперед. — Разве они не знают о тебе?

— И нет, и да. Альф мало. Мне известно всего об одиннадцати. Все о них слышали, но мало кто знает, чего каждый стоит. Я свою силу демонстрировал раза два за всю жизнь и осознают ее истинную мощь лишь члены семьи и те, кто работает непосредственно на меня. — Он умолк и еще раз прошелся оценивающим взглядом по приезжим. Хмыкнул, немного даже высокомерно и снова повернулся ко мне. — Пойдем, Катя. Через два часа все это закончится, и мы с тобой заживем долго и счастливо. Я тебе это гарантирую.

Вот теперь мне стало совсем не по себе.

— А до этого не гарантировал? — Я опустила руку на его бедро. — Ты теперь уж мне точно все рассказал?

— А я ничего от тебя и не скрывал, — потянувшись, Мстислав поймал меня за подбородок и притянул к себе. — Я силен, малыш, но еще молод. Не успел заработать авторитет за пределами своего поселения. Все думал, к чему и куда спешить? Теперь твоя судьба зависит от того, насколько велико мое желание отстоять тебя для себя.

— И наско-о-олько оно велико? — медленно протянула я слова.

— Оно безгранично! — усмехнулся муж.

— Но чтобы они со мной сделали?

— Честно? — его глаза полыхнули красным. — Забрали бы дар и в лучшем случае пристроили бы где-нибудь в мире простых людей. Твоя бабушка в одном права: старая ведьма и молодая девочка-охотница — тростинки под натиском чужих амбиций и жадного желания большей власти. Клавдии Никаноровне нужно было сразу после смерти твоего деда хватать тебя в охапку и бежать к нам, но у нее перед лицом был пример твоего отца. И по нему она и судила про весь наш род. Но все это уже не важно. Нам пора, Катя.

Поцеловав меня, он вышел из машины, обошел ее и распахнул мою дверь.

Выбравшись наружу, сразу ощутила себя крайне неуютно. Эти сильные мира сего дедки впились в меня тяжелыми нечитаемыми взглядами. Первое желание спрятаться за спину Мстислава подавила на корню и натянула на лицо дежурную улыбку. Казалось, у меня от натуги скулы свело.

— Молодец! — похвалил мой волк.

Обняв за талию, он повел меня к невзрачному входу.

— Господин Лютый! — нас все же остановили.

Мстислав обернулся.

К нам неспешно шел один из старейшин.

— Это и есть та самая охотница, о которой шла речь? — Приветствий и представлений не последовало. Мужчина повел носом и нахмурился. — Или не она? Я чувствую лишь силу ведьмы.