— А ведь и то верно! — Как-то повеселел родитель. Видать не успел еще толком продумать свое дальнейшее житье-бытье.

— А как там с гоблинами? Смогли их портал отыскать и запечатать? — Задал студент еще один животрепещущий вопрос.

— Там, Ваня, какая-то катавасия. Вроде чуть-чуть до портала не дошли, как зеленявки по людям начали какой-то гадостной магией палить. Не знаю, как в эту минуту, но днем там что-то типа позиционных боев велось. Ни они не могли сквозь пулеметный огонь продвинуться, ни наши к порталу подойти.

— Теперь, наверное, еще хуже дело. Пулеметы то тоже из железа ведь сделаны.

В больнице Иванов пролежал еще двое суток. Ровно столько продолжалось обследование. Как только оно завершилось, отпустили медики своего коллегу на все четыре стороны. А чего держать здорового человека, места нынче для реально пострадавших бойцов нужны. Кстати, к вопросу о реально пострадавших, нескольких поступивших за эти дни бойцов Иван буквально с того света вернул. Даже накопитель с целительской магией разрядил в ноль. Но пока боевые действия в городе вроде утихли, а у Иванова и своих дел накопилось, чтобы и дальше Черного Плаща целительской направленности изображать.

Едва заменил больничный халат на свою выпачканную в пыли и местами порванную и окровавленную одежду, сразу поспешил к себе в квартиру. В этом плане повезло, скорая, которая дежурила в тот день, когда отец его, раненого, к людям вынес, привезла Ивана во Вторую городскую. Это едва ли не через дорогу от родного дома. Не придется долго путешествовать, приводя встречных людей в смятение своим видом. И помоется и постирается. Если, конечно, воду с газом еще не отключили.

Не отключили. Иван полежал, поблаженствовал в ванной, к этому времени стиральная машина уже заканчивала свою работу над загрязнившейся от долгого лежания в куче щебня одеждой. Потом отправился к шкафу проверять, что еще тут осталось из одежды, чтобы одеть на замену. Сменка еще нашлась, но становилось кристально ясно, что запас одежды нуждается в срочном пополнении. Впрочем, сейчас главное, что на этот вечер нашлось, не хотелось бы перед дамой в каких-нибудь дырявых трениках с растянутыми коленками рассекать. А дама, читай Гизатуллина, обещалась именно этим вечером скрасить одиночество раненого бойца. Дозвонился все же до нее наш Иванушка.

Часы в прихожей четыре часа показывали, когда звонок дверной свою трель издал. Какая пунктуальность! Даже настораживает.

— Что, так соскучился? — Довольным голосом вопросила Альфия после того, как Иван практически с порога сграбастал ее в свои объятия и впился в губы затяжным поцелуем.

— Очень! — Ничуть не кривя душой, ответил ее одногруппник, ощущая необычайный подъем.

Еле дотерпели до спальни. Похоже, что и у Альфиюшки к этому делу голод проснулся. А там, на кровати, у Ивана вдруг открылась обратная связь с ощущениями своей любовницы. Четыре процента связи с ментальным симбионтом — это куда круче двух процентов этой же связи оказалось. Прикасался к ее груди, а самому так сладко делалось, целовал — еще более чудные ощущения. А еще внезапно отыскал одну точку за левым ушком подруги, ласки губами которой вызывали едва ли не обоюдный экстаз. Что уж тут говорить про сам секс? Кусочек рая среди нашего серого, неполноценного существования. Еще заодно и прочувствовал, что испытывает при оргазме женщина. Намного более глубокие и продолжительные ощущения, хотя и собственный оргазм, оттранслированный, похоже, партнерше, тоже был очень даже впечатляющим. По крайней мере, после затухающих конвульсий дама сильно напоминала аморфную медузу. Такая же безвольная и уже ничего больше не желающая. Ну, и ладно! Зато и мешаться не будет со своими вопросами под руку, когда Иванов ей шрамы от ножевых ранений выводить станет. Отчего-то нашего героя после столь феерического секса внезапно жажда деятельности одолела. Хотя, может, эта жажда деятельности еще и от того возникла, что Система Ванину почти эксклюзивную среди людей Первичную характеристику на чуток добавила: «Ментальная Сила + 1».

— Ты это чего делаешь? — Первый вопрос Гизатуллиной прозвучал, когда Иван уже заканчивал свою косметическую магию. Последние штрихи наводил.

— Пару минут подожди, сама увидишь. — Временно остановил поток вопросов молодой целитель.

— Ну, вот, все готово! Принимай работу. — И откинулся на подушку, щурясь, как кот, наблюдая, как его дама ощупывает себя, не находя там уже привычного.

— Иванов! Где у тебя зеркало? — Уже нисколько не амеба. Тигрица! Опасно оказаться между ней и ее целью. Иван рукой указал в сторону большой комнаты, где у них стояло трюмо с зеркалом. Гизатуллина грациозной ланью, сверкая своими прелестями, туда метнулась.

— Ваня, ты что, целитель? — Неверяще спрашивала она одногруппника, наверное, минутами десятью позднее. Все это время татарка провела у зеркала, по сто раз осматривая себя в поисках исчезнувших шрамов и родимых пятен. Да-да, их Иван тоже за компанию удалил. Может, кому-то и кажутся «мушки» на коже женщины чем-то волнующим и романтичным, но в глазах медика — это дефект. Считай, предраковое состояние.

— Я не волшебник, я еще только учусь. — Словами из древнего фильма ответил парень на этот вопрос. И с вновь разгорающимся интересом предложил: — Дай-ка я тебя еще раз осмотрю. — И потянул ее рядом с собой на кровать.

Сначала, действительно, осмотр провел. Самому интересно посмотреть и погладить нежную бархатистую кожу. Постепенно поглаживания сместились в сторону одного завлекательного мохнатого кустика.

— Ваня, там шрамов нет. — Воркующим, грудным голосом выдала татарка, задерживая дыхание на вдохе.

— Молчите, больная. Доктору лучше знать. — Строгим голосом прервал возражения целитель.