Но не стоит об этом думать. Быть может, господин Торстратен даст еще добрый совет, может быть, доставит отцу какое-нибудь занятие. Он так охотно идет на помощь, так добр, так энергично берется за всякое дело, он не остановится на половине. Когда; благодаря ему, настоящий виновник будет найден и предан суду, он не оставит без помощи пострадавшего невинно и спасет его от гибели.

Конечно, это будет так. Антон отогнал беспокойные мысли и опять стал читать немецкую книгу, данную хозяином, пока, около 10 часов, не явился голландец и не увез его в карете.

Антон смотрел на него с ожиданием. «Ну?», спросил он скорее глазами, чем словами.

– Томас Шварц задержан, – смеясь сказал Торстратен. – Он голодал и холодал и, наконец, признался в своем преступлении. Через несколько дней ваш отец будет свободен.

Антон насилу мог говорить. – Господин Торстратен, – прошептал он. – О, – господин Торстратен, как вы добры!

– Потому что вывожу на чистую воду мошенника? Да ведь это прямая обязанность всякого честного человека.

– Да, но, но…

Голландец улыбнулся. – Ну, пойдемте, Антон. Сверх ожидания, я уже сегодня получу часть денег в уплату, и потому нашу лавку можно будет открыть в ближайшем будущем. Дело будет очень значительное. Ваш отец, если пожелает, тоже может получить место.

– О, Боже!

– К сожалению, я не могу предложить ему места по сельскому хозяйству, – продолжал Торстратен, – у меня нет ни земли, ни скота, но, если ваш отец удовлетворится должностью надсмотрщика в моем складе, то с большим удовольствием.

Антон не помнил себя от радости. – Чем и когда я заслужу вам за все, пролепетал он.

– Идите только теперь поскорее, мы выиграем сто фунтов.

– О, Боже! Да, сто фунтов. Я уже не знаю, о котором счастье думать раньше, которое ценить больше.

– Меня эта история забавляет, – засмеялся Торстратен, – мой ближайший друг сидит возле меня и не узнает меня.

– Не покажете-ли вы его мне сегодня, как-нибудь незаметно, сэр?

– Охотно, если это доставит вам удовольствие.

Карета, как и накануне, быстро катилась по улицам, и в каких-нибудь полчаса, господин и слуга были уже в обеденном зале элегантного ресторана. На этот раз день был будничный, и все места были заняты; обедали и за общим столом, и отдельными группами, и свободных мест вообще оставалось немного.

Торстратен окинул внимательным взглядом залу и, с довольной улыбкой, заняв отдельный столик, опять заказал обильный обед. В его выразительных глазах светилось торжество, он медленным движением вертел в руках нож.

Следом за ним и Антоном в залу вошел вчерашний господин в сером платье и незаметно обменялся поклоном с двумя другими господами, сидевшими вместе за одним столиком. Эти два господина скоро бесшумно покинули залу, а он пробрался дальше и поместился так, что мог наблюдать за Торстратеном, сам оставаясь незаметным.

Принесли заказанный ужин. Голландец разрезал жареную курицу и, казалось, вполне отдался удовольствию еды.