- Ни одного, ведь так? - тихо произнес он.

- Северус... - Поппи была напряжена как пружина.

- Кто вылечил Грейнджер?

- Северус…

- Поттер - Целитель? - да, вопрос дался с трудом. Но очевидное даже от самого себя скрывать не представлялось возможным.

- Альбус не знает, - Поппи устало опустилась на стул. - Гарри уникален. Не ломай ему жизнь.

- Альбус должен знать, - с некоторым сомнением проговорил Снейп.

- Нет, никогда, - взметнулась со стула женщина. - Ты не понимаешь! Мальчик - Истинный Целитель. И… Я с его согласия провела диагностику, - она посмотрела на зельевара. - Любой другой на месте Гарри лежал бы уже в палате для душевнобольных. Северус, у мальчика отклонения, очень серьезные. Он не воспринимает мир так, как мы. И людей тоже.

- Он - один из лучших, если не лучший в этом потоке, - скептически произнес декан Слизерина.

- Он запоминает все, что когда-либо читал, - вздохнула Поппи. - Мне иногда кажется, что они читает просто потому, что может читать. Он не ищет, какую бы книгу взять. Справочник, энциклопедия, бульварный романчик или серьезное исследование, которое не каждый взрослый поймет, - разницы нет. Я однажды застала его за чтением журнала по психоколдомедицине. Там такие термины, что мне самой нужна помощь. Когда Гарри закончил, я задала ему по статье несколько вопросов. Он ответил, слово в слово. А потом сказал, что написан бред. Мол, автор ошибается, и все можно сделать намного проще.

- Так и сказал? - Северус впервые не знал, смеяться ему или плакать.

- Он давно лечит. Очень давно. У него навыки профессионального Целителя. И, мне кажется, этот мальчик помогал тем, кто давно безнадежен, - совсем тихо произнесла мадам Помфри. - Ему хватило десяти минут, чтобы привести мисс Грейнджер в порядок. Северус, задумайся, десяти! Не знаю… Я не уверена, изменится ли что-то, если Альбус узнает правду. Гарри Поттер живет сам по себе. Окружающий мир он воспринимает только как то, что помогает ему. Если человек ничего не может ему дать, он ему неинтересен. А Дамблдор этому мальчику неинтересен в принципе. Со мной Гарри общается только потому, что я связана с медициной. Он сам сказал, что учится у меня, как и я у него. Иногда он проявляет интерес к тебе, но какими-то рывками. Да, он очень любит зелья, Северус. Он их обожает, но, в то же время, это вплотную связано с его даром. Какое-нибудь зелье веселья он проигнорирует напрочь, в то время как о костеросте будет говорить часами, задавая такие вопросы, что у меня волосы встают дыбом. В эти моменты пропадает его отстраненность.

- Пожалуй, я пока повременю говорить Альбусу, - решил Снейп.

С этого дня он оставил Поттера в покое: не задирал его, не кричал, не пытался унизить. Только наблюдал и раз в неделю проводил небольшие тесты, чтобы понять, как усваивается материал. В вопросах Поттера всегда присутствовали один-два из тех, на которые не смогли бы ответить и многие неплохие зельевары. Иногда ответа не следовало, а иногда Северус получал такую информацию, что готов был продать душу, лишь бы увидеть источник, из которого были почерпнуты сведения. Все рецепты Гарри обязательно проверялись, неизменно оказываясь выше всяких похвал. Постепенно мальчик становился для зельевара кладезем потерянных знаний, каким-то невозможным чудом.

А школа тем временем жила своей собственной жизнью. Гриффиндорцы умудрились поучаствовать в спасении дракона, непонятно каким боком оказавшегося в качестве питомца у Хагрида. В эту историю влез и Малфой. В результате группа из Лонгботтома, Грейнджер, Уизли и слизеринского блондинчика отправилась на отработку. Ночью. В лес. Как потом выразился самый странный ученик школы: «Интересные у господина директора методы». Что-то там случилось, но добиться от свидетелей внятной информации не удалось. Вражда между Слизерином и Гриффиндором становилась все более ожесточенной. И если Дамблдор хотел, чтобы в этом участвовал Гарри Поттер, то самому мальчику до всяких дрязг не было дела. Северус об этом знал, как никто другой. Он стал все чаще замечать на себе задумчиво-заинтересованные взгляды своей «главной проблемы». Оставалось только понять, что они значат.

Конец учебного года приближался с невероятной быстротой. Директор становился все более дерганным. Если гриффиндорцы ухватились за все его намеки и подсказки, то тот, ради кого все было затеяно, плевать хотел на потуги Дамблдора с высокой башни, при этом не давая ни малейшего повода для назначения отработки или приглашения на частную беседу в директорский кабинет.

Стремительно надвигалось лето. Очередной урок зельеварения. Контрольная. Вдруг Поттер как-то странно поморщился, встряхнул головой, встал из-за стола и подошел к учителю. Снейп молча наблюдал за странным поведением студента, который положил ладошку на предплечье его левой руки, как раз туда, где была метка. Зельевар дернулся, вернее, попытался. От руки Гарри шел жар, который, впрочем, не причинял вреда. Краем глаза Северус заметил, как за ними наблюдают рейвенкловцы. Стало очевидно, что все студенты сине-белого факультета знают, кто живет рядом с ними. Знают, потому что именно Поттер лечил их ссадины, простуды и так далее.

- Так лучше, - вдруг сказал мальчишка, кивнул сам себе, спокойно вернулся на свое место и продолжил писать контрольную. Рейвенкловцы потеряли к произошедшему всякий интерес. А вот хаффлпаффцы продолжали недоуменно моргать глазами и даже с ужасом поглядывать на Гарри, считая его покойником. Северус Снейп же горел желанием остаться в одиночестве, чтобы сорвать с себя мантию, китель и рубашку и посмотреть на руку. Он знал, что там увидит. Вернее, чего не увидит.

Время тянулось мучительно медленно. Наконец, звонок. Дети постарались побыстрее ретироваться, боясь гнева профессора. Взмах палочки, и кабинет заперт. На стол полетела одежда. Северус в неверии уставился на девственно-чистую кожу. Наружу пробился истерический смешок, потом еще один, и еще. Смех и слезы. Успокоиться никак не получалось.

- Вот так просто?!