Джад помолчал.

— Просто случайный наезд.

— Все навалилось на тебя сразу! Я читал о Кэрол. Бедняга.

— Это ужасно, — сказала Нора. — Я так ее любила.

Джад почувствовал, как сжимается горло.

— Я тоже.

— Смогут ли поймать ублюдка, который это сделал? — спросил Питер.

— Они работают над этим.

— В утренней газете сказано, что лейтенант Мак-Гриви близок к тому, чтобы произвести арест. Ты знаешь что-нибудь об этом?

— Немного, — сухо сказал Джад. — Мак-Гриви любит меня просвещать.

— Никогда не знаешь, как хороша наша полиция, пока она не понадобится по-настоящему, — сказала Нора.

— Доктор Харрис позволил мне посмотреть твои рентгеноснимки. Неприятные синяки, но сотрясения нет. Выйдешь отсюда через несколько дней.

Но Джад знал, что времени у него не остается.

Следующие полчаса они болтали о том, о сем, избегая упоминать Кэрол Робертс. Питер и Нора не знали, что Джон Хенсон был пациентом Джада. По каким-то своим расчетам Мак-Гриви не дал этому просочиться в газеты.

Когда они поднялись, Джад попросил Питера остаться на пару слов. Пока Нора ждала в коридоре, Джад рассказал Питеру о Харрисоне Берке.

— Жаль, — сказал Питер. — Когда я посылал его к тебе, я знал, что дело плохо, но надеялся, что еще есть время помочь ему. Конечно, его надо изолировать. Когда ты собираешься это сделать?

— Как только выйду отсюда, — сказал Джад. И знал, что лжет. Он не хотел, чтобы Берка отсылали в лечебницу. По крайней мере сейчас. Вначале ему надо узнать, не совершил ли Берк эти два убийства.

— Если я могу что-нибудь сделать для тебя, старина, звони.

И Питер ушел.

Джад лежал и обдумывал свой следующий ход. Поскольку у того, кто хотел его убить, не было никакого рационального мотива, все указывало, что убийства совершены кем-то умственно разбалансированным, кем-то питающим к Джаду воображаемую ненависть. Теми двумя, кого он мог отнести к этой категории, были Харрисон Берк и Амос Зифрен, человек, убивший напарника Мак-Гриви. Если у Берка нет алиби на утро, в которое был убит Хенсон, то Джад потом попросит Анжели проверить его. Если у Берка есть алиби, то он сконцентрируется на Зифрене. Чувство уныния начало спадать. Наконец он что-то делает. Внезапно ему отчаянно захотелось покинуть больницу.