- Прости, Мари, - буркнул Мишель, и челюсть Алекса снова пострадала от тяжелого королевского кулака.
Второй удар «уронил» повара на пол.
- Мишель, прекрати! – воскликнула Ее Величество. – Алекс, уйди, пожалуйста, мы поговорим позже! Я все верну тебе в офисе!
Де Наве обернулся к жене, слегка пожал плечами и отошел от поднимающегося Алекса.
По дороге к двери Романи продолжал что-то бубнить про ребенка, про то, что Лиз была ошибкой, и что им обязательно надо поговорить. А когда Мари, захлопнув за ним дверь, вернулась в комнату, она сердито заявила своему мужу:
- Какой ты рыцарь? Ты дикарь!
- Я твой муж. И этого уже не изменишь.
- Считай, что мы развелись!
Мари села на диван и, схватив лэптоп, отгородилась им от него. И от всего мира заодно.
Мишель сердито глянул на нее и, расположившись на другом краю дивана, включил телевизор, вспомнив, как вчера это сделала Мари. Что показывали в этом чертовом ящике, он не понимал. Он продолжал поглядывать на жену и сердиться.
Они не знали, сколько просидели вот так. То ли несколько минут, то ли несколько часов. Они ужасно злились друг на друга. И вместе с тем… это был один из тех вечеров, когда они были вместе. Все равно, как если бы она устроилась у него на коленях – сердитая, недовольная… А он мирился бы с ней, целуя ее.
Такого никогда не было в их жизни. И вместе с тем было что-то удивительно знакомое в этом вечере.
Она думала об этом. Гнала от себя эти мысли. И была совершенно уверена в главном – он ее любил. И она его любила. Как просто.
Ее голова склонилась, пока подбородок не упал на грудь. И королева Мари уснула. С мыслью об упрямом своем муже.
В который раз глянув на нее, Мишель заметил, что глаза ее закрыты, а дыхание ровное и тихое. Он тихонько подошел к ней и, взяв на руки, отнес в спальню. Уложив на кровать, сел на пол рядом и стал поглаживать по голове.
- Мари, - заговорил он, разглядывая ее безмятежное во сне лицо. – Мари, я люблю тебя. Жизнь моя без тебя станет пустой. Мне так жаль, что ты несчастна, что я не оправдал твоих ожиданий, что ты захотела убежать от меня. Мари, Мари…
Мишель нежно коснулся ее губ и, кинув под голову подушку с кресла, устроился на ночь на полу.
А она никак не могла понять, приснились ей его слова, или он, и правда, произнес их.
- Почему ты не спишь? Откуда только в тебе столько живости, маленький дьявол! – бубнил Паулюс, шагая по своей комнате и пытаясь укачать юного маркиза. С большими усилиями святому брату чуть раньше удалось напоить ребенка молоком. И даже после этого маленький Серж отказывался спать. Он по-прежнему смотрел на монаха во все глаза, иногда строя ему гримасы, разгадать которые Паулюсу не удавалось. Но младенец хотя бы не хныкал.