- Ты… - успел крикнуть Мишель и проснулся.
Обвел взглядом свои покои, угадывая очертания предметов. Слабый свет новой луны был бессилен против ночной тьмы. Король вздохнул и, повернувшись на другой бок, уткнулся носом в волосы жены, рассыпавшиеся по подушке, с тем чтобы снова заснуть. Теперь уже до самого рассвета. Голос никогда не являлся дважды.
- Что случилось? – сонно спросила Мари, повернув к нему голову.
- Ничего не случилось. Все хорошо.
- Ты кричал.
- Тебе показалось. Спи.
Молодая королева осторожно перекатилась набок, чтобы лечь лицом к своему супругу. И в темноте коснулась ладонью его губ – твердых и теплых.
- А мне снился ты, - прошептала она.
- Если сейчас заснешь – я буду сниться тебе снова, - сказал король и поцеловал ее пальцы.
- Зачем мне сон, когда ты рядом?
- Затем, что тебе нужен отдых.
Но, кажется, королеве совсем не нужен был отдых. Она окончательно проснулась, и во мраке глаза ее блестели ярко. Она придвинулась ближе к Мишелю и игриво проговорила:
- Смотря какой!
- Я знаю, какой, - уверенно заявил король. – Крепкий сон!
- Да, да. Такой, как после секса!
- Похоже… Спокойной ночи, Мари, - Мишель прижал ее к себе чуть крепче и закрыл глаза, заставляя себя дышать ровно.
Она же наоборот – засопела и завозилась возле него, потянувшись к вороту его камизы и изучая губами колючий подбородок и шею. Быстро пробежала ладонями по его груди и животу, чувствуя сквозь ткань, как напряглись его мышцы, и довольно усмехнулась себе под нос, закинув ногу ему на бедро.
Но добилась лишь того, что он отодвинулся от нее. Поправил покрывало и, зевнув, сказал:
- Мне вставать до рассвета.
- Но почему? – теперь ее голос прозвучал так обиженно, что трудно было понять – спрашивает она, отчего вставать ему до рассвета, или о том, отчего раз за разом вот уже несколько месяцев с тех пор, как стало известно, что Трезмон вскоре получит наследника, король сторонился близости между ними, ставшей для них словно бы запретной, не касаясь супруги и пальцем.