Каришка громко сглотнула.

— Ксавьер, Розали и Андрей, — голос у нее сорвался, и она заплакала.

— Суки! — выругался Тормунд.

— Твою мать!

— Уроды конченные!

Послышались вздохи со всех камер.

— Но мы ведь на это и рассчитывали. Что они отвлекут внимание от Фиделя и Маркуса — истинных главарей мятежником, — произнесла Ольга.

— Я на это не рассчитывал! Я рассчитывал на то, что мы Совет блоков создадим, а не будем в тюрьме ждать своей очереди на казнь! — воскликнул Тони.

Двухметровый чернокожий бывший командир бывшей Теслы с белесыми шрамами, называемыми фигурами Лихтенберга, нервно зашагал по камере.

— Теперь и разницы нет, что Маркус с Фиделем живы. Мы-то здесь! А мы единственный боевой отряд на стороне мятежников! — вставила Хай Лин.

— Бывший боевой отряд, — напомнил Ноа. Бывший командир отряда Бодхи, чье тело разрисовано надписями на санскрите.

— Что с Долбалаланией? — спросил Тормунд, возвращаясь к Каришке.

— К Алании приставили охрану, ее никуда не выпускают из спального отсека, кроме как на работу, — лепетал тонкий голосок.

— Пусть там и сидит!

— Она спрашивает, что нам делать дальше?

Тормунд некоторое время молчал: брови нахмурены, губы поджаты, глаза бегают из стороны в сторону. Наконец-то его безумие начинало уступать животному страху перед собственной смертью. Они все чуют, что им осталось недолго. Все, кто заперт в этом ряду клеток, чувствуют приближение кончины.

— Пусть не высовывается. Надо подождать хотя бы пару дней. Потом посмотрим.

Каришка тяжело вздохнула. Девочка соображала быстро и развивалась не по годам, особенно в нынешних условиях.

— Теперь давай, дуй отсюда! И чтоб осторожно! — наказал Тормунд и потеребил девчонку по макушке.

— Ты же вернешься к нам? — вдруг пролепетала девочка.