Глава 14

— Такой ужин, — говорил старик, вытирая рот и откидываясь на стуле, — такой ужин — простая фасоль, сушеное мясо и бисквит — стоил в те дни около двадцати долларов.

Он улыбался, сидя напротив Клер. При свете лампы его улыбка, казалось, была более привлекательной. Клер поблагодарила егоза комплимент.

Пока они отсутствовали, она нашла кухню в задней комнате отеля и попыталась разжечь огонь в большой черной плите. Она даже нашла на дворе сухие поленья, однако в трубе птицы свили свои гнезда, поэтому, когда Борн со стариком вернулись, кухня была полна дыма. Старик показал, как прочистить трубу, после чего Клер принялась за стряпню.

Собаку старик оставил у входной двери на тот случай, если кто-то появится поблизости. Потом он взял с полки позади бара запечатанную бутылку и поставил ее на стол.

— Это хороший напиток, — сказал старик, — нужно только сначала слить масло сверху, а дальше все замечательно.

— Как много бутылок! Они, наверное, очень спешили и потому оставили все их здесь…

— Это из-за оспы.

Борн, только что пригубивший вина, поперхнулся и отшвырнул стакан от себя.

— Оспа?

— О, теперь все в порядке. Если б вирус сохранился, я бы давным-давно помер оттого, что пью это вино. К тому же ведь вам делали прививку против оспы, так ведь? Так что пей, не бойся. Оно не причинит никакого вреда.

Старик осушил свой стакан двумя быстрыми глотками и налил еще.

— Давай, — повторил он, поднимая стакан. Борн отпил из своего. Терпкое вино со слабым привкусом масла обожгло внутренности. Он помотал головой. Старик, захихикал.

— Видишь, я же говорил, оно совсем неплохое. Только надо попривыкнуть.

Борн потянулся к фляжке с водой, чтобы запить. В это время старик опрокинул в себя еще один стакан и вновь наполнил его.

— Так вот. Первый случай оспы случился у них как раз в середине лета. Многие тут же сообразили, в чем дело, и быстро смотались, но немало оказалось и таких, которые из-за золота были готовы на все. Они выстроили хижину в лесу подальше от реки и изолировали там ту семью, в которой заболел оспой сын. Он, конечно, умер, мать и отец заразились от него и тоже умерли, а затем и двое оставшихся сыновей. Но в городе после этого не было ни одного случая оспы, и когда смрад от трупов тех людей стал распространяться от хижины, однажды ночью члены городского совета напились как следует и решили ее сжечь.

Я бы сказал, они выбрали для этого дела подходящее время — как раз начиналась буря, уже гремел гром, молнии сверкали в дальнем краю долины, но огонь от полыхающей хижины все равно перекинулся на деревья, и до тога, как ливень загасил огонь, сгорело около тридцати акров отличного леса. Люди уже были готовы бежать, боясь, что пламя доберется до лугов, а потом и до города, но увидели, что буря сделала свое дело. Тогда они решили, что такой большой пожар случился весьма кстати: все микробы наверняка погибли в этом огне. И люди вздохнули спокойно.

По крайней мере, на душе у них полегчало. Хотя, конечно, риск того, что оспа снова появится в городе, оставался. Но к началу сентября они окончательно решили, что опасность миновала. Они снова проложили водоотводные канавы для промывки золота, большей частью от реки, хотя кое-кто прокопал канавы от горных ручьев. В тот месяц они намыли почти тысячу фунтов золота и ждали лишь, когда заготовители привезут на зиму провизию. И тут произошел второй случай оспы.