– Да… Но, к сожалению, дело не только в деньгах, но и в их способе получения.

– Правда? И всего-то? Ради этого стоило встречаться? Мог бы по телефону рассказать. Если нужно, я дам тебе столько, сколько нужно.

– Мне не нужны твои деньги. Мне нужны мои… Ты понимаешь, о чем я?

– Давай подробности…

– На разработку проекта нужны деньги. Его концепция довольна интересная, но слишком затратная. Я не смогу сейчас вытащить средства на него из своей компании. Поэтому мне и нужна твоя помощь. Ты ведь стал известен благодаря своему таланту добывать эти ценные бумажки из воздуха… Не так ли?

– Ты прав. Я обладаю этой особенностью, – Бернард засмеялся.

– Ты поможешь мне? – спросил я, наклонившись к нему.

– Ян, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Помогу, конечно. Сколько?

– На проект нужно десять миллионов. Сколько нужно тебе, чтобы сделать эту сумму? Желательно чем быстрее, тем лучше.

– Ты же знаешь, что я беру с этого проценты?

Я закивал головой.

– Мне нужен миллион… – медленно проговорил он, а затем задумался. – Но лучше два, ведь мы же друзья… – он вновь засмеялся. – Схему ты знаешь?

– Да. Знаю.

– Хорошо. Тогда жду от тебя звонка, – он приподнялся с кресла и протянул руку.

– Хорошо. На связи, – ответил я и также встал для прощания.

За это я и ценил Бернарда. Его способность быть кратким, но максимально деловым вселяла во всех людей, с кем он имел дела (и в меня в том числе), бешеную уверенность в нем.

Мой план был очень простым. Для разработки проекта требовалось десять миллионов евро. Эта сумма (для прозрачности перед швейцарцами) должна была быть выделена моей компанией, так как именно она являлась разработчиком и последующим первым внедрителем. Но этой суммы попросту не было в свободном плавании. Да и, наверное, вряд ли у кого-либо вообще такое встречается. Все деньги были в акциях, облигациях и подобных системах. Поэтому мне было необходимо передать часть акций компании в доверительное управление для того, чтобы человек (в моем случае Бернард) получил право распоряжаться, а тем самым заработать нужную мне сумму. За это он брал определенный «процент». Но не такой процент, который выходил с удачных сделок. У него была своя такса, и зависела она от сложности выполнения задания. В моем случае он попросил миллион, и то только потому, что считал меня своим другом, в принципе, как и я его.

Как именно ему удавалось делать из копеечных акций многомиллионные суммы, тем более за короткие сроки, я не знал, а вернее, и не хотел знать. Меньше знаешь, крепче спишь – эта поговорка как нельзя лучше подходила в данном случае. Бернард был не просто мастером своего дела, он делал это с любовью. Но иногда я замечал в его взгляде пустоту. Виделись мы с ним не так часто, однако когда это случалось, он был укутан разным настроением, и зачастую оно не излучало радости жизни, а наоборот, было чересчур угнетенным.

У Бернарда, как у каждого богатого человека, своя удивительная история, которая наверняка полна взлетов и падений. И мне казалось, что он попросту устал от вечных весов жизни, которые никогда не балансировали посередине, а постоянно пытались перетянуть каждую из чаш как можно ниже. Он не был исключением – такая игра преследовала всех людей, и не только богатых. Кто-то с легкостью преодолевает все преграды судьбы, доказывая всем, что он лучший в своем деле, кто-то прикладывает много усилий, чтобы удержаться на коне, а кто-то и вовсе падает, разбиваясь о камни несбыточных надежд, так и не найдя в себе силы подняться…

Я, пожалуй, не отношусь ни к одной из этих категорий… Моя история банально проста. Мой дедушка был владельцем крупной фабрики. После чего она перешла по наследству отцу, а он, расширив ее в два раза, передал бразды правления мне, как только почувствовал, что больше не в состоянии следить за ней. Однако мне такая перспектива была не по душе. В жизни всему когда-то наступает конец. Я это знал и как только стал предчувствовать это с фабрикой (а это произошло почти сразу), незамедлительно избавился от нее, продав своим же конкурентам. Отец так и не оценил мой поступок, сославшись на мою неграмотность и отсутствие жилки бизнесмена. Но позже мы узнали о том, что акции проданной мною фабрики упали в несколько раз из-за какой-то аварии на производстве, а спустя еще полгода общая стоимость фабрики опустилась на шестьдесят процентов в связи с мировым кризисом. Это и придало мне уверенности в себе. За последующие несколько лет я постарался наладить контакты с зарубежными инвесторами и привлечь их в свой проект (после кризиса это было тяжело, но реально). Так началась моя история. История, которую я начал творить живо, местами нерассудительно, но зато с огромным оптимизмом и хорошим чутьем. И вот, в свои двадцать девять я уже был очень богатым человеком, которому, к сожалению, приходилось вертеться не всегда честно по отношению к государству и напыщенным эгоистичным мультиличностям, но максимально честно по отношению к обычным людям.