Она сидела прямо, вытянув ноги перед собой и прислонившись спиной к шесту. Быстрое обследование шеста подтвердило ее подозрение, что это был ее посох, воткнутый в мягкую землю. Ее руки были связаны позади шеста, но помимо этого она не была как-либо ограничена.

Эллиорн провела некоторое время за обследованием своих уз. Она решила, что смогла бы развязать их меньше, чем за две минуты, но когда заметила Энтрери, прогуливающегося с другой стороны костра, поняла, что он это увидит. Развязывание без обнаружения заняло бы значительно больше времени. Артемис знал, как завязать узел.

Она проводила время, наблюдая за мужчиной, не предупреждая его, что она очнулась. Он был раздет по пояс, и она очень заинтересовалась его мускулами. Он был невысок, на несколько дюймов ниже ее и весил не больше, но его мускулы были натренированы до такого совершенства, что она сомневалась, что где-нибудь на его теле был хотя бы дюйм жира.

Она также заметила, что он изучил запасы, которые были в ее седельных сумках, и перевязал рану, оставленную ее стрелой на его боку. Очевидно, он все же не был неуязвим. У него также появился синяк на щеке, там, куда она его пнула и ударила кулаком. Каждый, с кем она разговаривала, говорил, что этот человек никогда не получал и царапины в бою. Несмотря на то, что она была побеждена и привязана к своему собственному оружию, она немного гордилась тем фактом, что оставила ему отметины.

Энтрери бросил на нее быстрый взгляд, пока застегивал ее снаряжение. Эллиорн пыталась оставаться неподвижной, но он заметил, что она очнулась, и направился к костру. Он сел напротив источника света, и следопыт впервые заметила, что над ним жарилась маленькая тушка кролика. Она оглянулась назад на свою лошадь и заметила, что мужчина снова натянул ее лук.

Энтрери молчал. Он только пристально смотрел на Эллиорн через огонь.

– Почему я не мертва? – спросила она. Энтрери пожал плечами.

– Не можешь убить женщину?

– Я убил больше женщин, чем ты – гоблинов, – он замолчал.

– Ты хвастаешься?

– Вот ещё, – сердито сказал Энтрери, отошел от костра и взял маленькую миску с водой. Он вернулся и начал опрыскивать водой кролика.

– Ты не похож на гордого человека, – настаивала следопыт. – Хвастовство тебе не идет.

– Разве не ты сказала, что никогда не проигрывала в сражении? – возразил он. – Да, и, между прочим, я извиняюсь за нарушение этой последованности.

– Кто-нибудь когда-либо побеждал тебя?

Энтрери оторвал взгляд от своего занятия.

– Да, по правде сказать, был один.

– Только один? – Эллиорн усмехнулась его мнимому признанию. – И где он?

– Он мертв.

Эллиорн не могла понять, шутит ли Энтрери. Если он и шутил, то делал это не часто и получалось у него не очень хорошо.

– А почему я не мертва?