— Иди ты, Мальцев! Я лучше тебя потерплю, чем терять столько времени. В нашем деле время — это жизнь!

— Это да, — кивнул крепыш, — Сколько, кстати, сегодня привезли?

— Тридцать четыре комплекта. Все полноценные двойки, все чистые, не повреждённые.

Мальцев только покачал головой, прикрыв полуслепые глаза.

— Не умрёшь ты своей смертью, Конь. Либо твари тебя схарчат, либо завистники грохнут. Ещё не созрел сдать хлебное место коменданту?

— Если меня грохнут завистники, Мальцев, анклав лишится охеренной прибыли! И за это комендант тебя и твою банду по головке не погладит, — В ярости развернулся к особисту Мальцеву Конь, — и даже если я сдам хлебное, как ты выражаешься, место, то вы лопнете, а нихрена оттуда не привезёте! Именно вас там сожрут, кабинетные вы ублюдки! Вы же даже не представляете уже, что и как происходит за этим пятиметровым забором, которым вы отгородились от остального мира и думаете что ТАМ всё решается так же как и ЗДЕСЬ! Что достаточно пригрозить жруну карантином и он покорно сложит лапки и даст себя завалить!

Под напором ненаигранной ярости одного из немногих командиров анклава, выходящих за безопасные границы и приносящих богатую добычу, Мальцев даже сделал шаг назад и попытался примирительно сменить тему:

— Капитан Конев, держи себя в руках! И извини. Я совсем не это имел ввиду. Я реально переживаю за будущее анклава. У нас мало таких удачливых и грамотных командиров и таких сильных групп. Возьмите паузу, передохните, оттянитесь. Вам и трактор ваш на обслуживание по-хорошему бы поставить, а то уже месяц как оглашённые таскаетесь, не дай бог, подведёт техника!

— Не лезь не в своё дело, Мальцев! — ярости в словах Конева немного поубавилось, но лишь немного, — я сдаю на склад анклава дважды в неделю от двадцати до тридцати полных комплектов! Этого достаточно! Комендант ссыт кипятком от радости и продаёт этим грёбаным психам-химикам всё нами привезённое, ещё до того, как твои люди успевают разгрузить нашу ласточку! А где мы берём такие качественные мозги, каким образом умудряемся спокойно и аккуратно, не повреждая ни одного позвонка, вырубать хребтины из тварей, которых ты даже в страшном сне не видел, кабинетный ублюдок, тебя вообще не должно волновать! Бери пример с коменданта! Он после первого нашего разговора даже не дышит в мою сторону, не рискуя спугнуть удачу! А то представь, что будет, если у нас навигатор забарахлит по дороге, и мы завернём в какой-нибудь другой анклав? Думаешь, вы тут одни такие, в Москве остались?

И оставив разевающего рот Мальцева ловить мух в тамбуре, бывший капитан специального отряда быстрого реагирования Конев отправился догонять своих ребят, оставив ласточку для разгрузки прямо в тамбуре, всё равно в их анклаве она единственная на ходу и никому не помешает, запаркованная прямо на входе в крепость. Заодно, в случае нападения, сможет выступить как дополнительная укреплённая огневая точка.

Вышагивая по двору, вокруг которого теснились жилые боксы, слушая перестук молотков, доносящийся из кузни и радостные крики ребятни, помогающей в мастерских, Конев думал о том, что его держит в этом анклаве. Почему он ещё не забрал свою группу, не сел в «Кировец» и не свалил куда-нибудь в другое место, которым бы руководил не сволочь-комендант с ублюдочными прихлебателями. Конь не был идеалистом и дураком и прекрасно понимал, что сейчас нет мест, где на вершине бы не стоял какой-нибудь сволочь-комендант со сворой прихлебателей. Здесь же были сильны законы. Да, драконовские. Да, выжимающие последние соки из людей. Но, законы! Понятные законы, следуй которым и всё будет нормально. Да, сложно. Да кроваво. Но, нормально!

И пока комендант и особист не нарушают свои же законы, Конев тоже будет их соблюдать. И не заберёт свою группу, трактор и никуда не уедет.

Пока же, перед Конём стояла другая проблема. Нужно было разобраться с тем, кого там почуял Сержант на их «хлебной полянке», ведь хоть он и делал вид, что не поверил в сказанное, но прекрасно понимал, что в этом вопросе Сержанту можно доверять. Он ещё ни разу не ошибся.

И была ещё одна деталь, которая напрягла Коня. Салага сегодня очень сильно чего-то испугался. Именно сегодня. Когда они подъезжали к их полянке, Салагу аж перекосило от ужаса. Что-то он там почуял, но ничего не сказал. Не был угрозы? Но только командиру группы решать, что может, а что не может быть угрозой. Новичок всеми силами старался, чтобы его состояние не заметили, но капитана не проведёшь.

И не может ли быть связано то, что почуял Сержант и то, что напугало Салагу? Хотя, Сержант чует только человеческие разумы, а Салага способен ощущать только искажённых. На первый взгляд, пересечений быть не должно.

Но, если бы Конь верил, что, если не должно, то и не будет, то он бы точно не дожил до своих седин.