– Мой муж всегда пьет кофе. Я приготовлю.

Уайк-Адамс проводил Джо через короткую прихожую. В квартире было тепло, и во всем чувствовалась атмосфера какой-то стерильности. Они прошли в маленький, заставленный книгами кабинет, где психиатр указал Джо на кресло, а сам сел в другое, спиной к окну, скрестив ноги.

– Вы вызвали некоторое раздражение у публики в прошлую среду в Королевском обществе. Полагаю, вы сделали это сознательно?

– Думаю, что со мной никогда не соглашалось больше пятидесяти процентов моей аудитории.

Брюки промокли и прилипали к ногам, но Джо не замечал этого.

– В самом деле? – сказал Уайк-Адамс. – А я впервые согласился с тем, что вы говорили, простите меня за откровенность.

– О?! Меня это радует.

– В любом случае давайте не отклоняться от темы разговора. Скажите мне, чем я могу помочь вам. Мне очень жаль вашего сына, это ужасно. Еще один признак болезни нашего общества. У вас есть какие-то новости?

– Нет, никаких.

Джо заметил, что миссис Уайк-Адамс тихо вошла с полным подносом. Она налила две чашки кофе, сочувственно улыбнулась Джо и вышла.

Джо положил в кофе две ложечки сахара, чтобы поддержать энергию.

– Полагаю, вы наблюдали многих пациентов в свое время в Паркуэйз, доктор, но среди них в период между семидесятым и семьдесят третьим годом была одна девушка, которую, я надеюсь, вы могли запомнить. Она… э… мне говорили, что она умерла, – эти слова заставили психиатра нахмуриться, – так что вы не нарушите клятву Гиппократа, рассказав мне о ней. Мне сообщила о смерти этой девушки ее тетка, престарелая дама, очень рассеянная. Но смерть не была зарегистрирована, по крайней мере в этой стране.

Уайк-Адамс выпрямил свои скрещенные ноги.

– Я не уверен, что полностью проследил ход ваших рассуждений.

– Я пытаюсь установить, действительно ли она умерла, чтобы исключить ее из числа, – Джо замялся, – подозреваемых.

– А не могла бы это сделать для вас полиция?

– Это довольно рискованное предположение; я просто хотел его проверить.

– Как ее звали? – спросил психиатр.

– Сьюзен Роуч, – ответил Джо. – В семидесятом году она была осуждена за то, что похитила маленького мальчика возле супермаркета.

Сложив кончики пальцев на животе, Уайк-Адамс, казалось, погрузился в молитву или в глубокую медитацию. Когда он заговорил, лицо его оставалось таким же каменным.