Лишившись поддержки со стороны Идриса Алиева и его шефа, рисковать Майрбек, нападая на крупные гарнизоны и войсковые колонны, явно не хотел. А раз так у него оставался самый простой способ — напасть и разграбить ближайшие районные центры Итум-Калинского и Шатоевского районов. В последней шифровке Иван предупредил что "взрыв" надо ожидать в ближайшее время. Поэтому я и нервничал, гоняя народ на заставах и полигоне.
В принципе можно было бы и не беспокоиться, прекрасно зная, что все, что необходимо мы за эти месяцы сделали и отработали, но душа требовала выхода. Вот и мотался я, вновь и вновь проверяя и терроризируя подчиненных. Я знал, что у нас получится. Не могло быть иначе.
Все подразделения, задействованные в операции, находились на заранее определенных для начала движения местах. Их командиры, под видом геологов, уже несколько раз провели рекогносцировку на местности и знали куда идти и что делать. Политруки вели душещипательные беседы с личным составом, настраивая бойцов и командиров на бой и ненависть к бандитам. Летуны облетали район и привязались к точкам. Связисты обещали не подвести и качать радиосвязь бесперебойно. Тыловики заготовили необходимое количество продовольствия, снаряжения, топлива и боеприпасов. Чтобы привести все в движение мне же оставалось лишь дать команду "Фас". А сигнала все не было, так что оставалось только ждать и надеяться.
Чтобы не терять время следовало заниматься повседневными делами. Например, тем, чем я сейчас и занимаюсь отчетностью и донесениями для вышестоящих штабов. С июня подразделения бригады, забрасываемые в горы, практически каждый день принимали участия в боестолкновениях и стычках с бандитами и дезертирами, пробовавших моих парней "на зубок". Чаще всего мы выходили победителями, задавливая врага огневой мощью. Отсюда большой расход боеприпасов, амуниции, продовольствия на заставах и постоянный "плач" тыловиков всех уровней, поэтому поводу. Но пока отбиваемся. Слишком показательны итоги нашей работы, чтобы их игнорировать. Одна численность убитых боевиков, задержанных уклонистов всех марок, арестов дезертиров и агентов вражеских разведок за эти два месяца перевалившая за две тысячи сама за себя говорит. И это мы еще не все списки Исралова и моей памяти отработали. Есть у нас немалый задел на будущее. Дай бог и начальство, подчистим тут все без выселения кавказских народов. А начальство в лице замнаркома Кобулова и комдива Киселева полностью на нашей стороне и все вопли возмущения пока гасит на корню, требуя выделять все, что нам потребно. Мы же не борзеем — берем со складов только нужное, и главное отчитываемся вовремя. Вон мои хозяйственники уже кучу отчетов и актов списания имущества подготовили, в том числе и на будущее. Явно поторопились! Придется особиста на них с проверкой натравить, а то ушлые нашлись, еще ничего не произошло, а они акта приготовили и на подпись принесли.
Чего только в мое время "борзописцы" от истории на Богдана Захаровича Кобулова навалились? Ведь милейшей души человек и главное профессионал неплохой. В наши дела почти не лезет, помогает всем, чем может. За державу не на словах, а на деле переживает, работает с утра до вечера, мотается по всем гарнизонам и городам Северного Кавказа, гоняя разгильдяев и остальных причисленных к ним в хвост и гриву, требует делать, так как надо, а не как хочется. Ну а то, что он коньяк с шашлыком и красивых женщин любит, так это нормально и вполне естественно. Я с ним очень даже солидарен в этом вопросе. Сошлись мы с ним, несмотря на довольно большую разницу в возрасте, на почве любви к искусству и историческим артефактам. Увидев у меня в палатке стойку с собранием "холодняка" и очередную старинную кавказскую шашку, захваченную у бандитов и подаренную мне бойцами, Кобулов умело с ней поработал и оценил, предложив обменять на не менее ценный персидский клинок дамасской стали. Мы разговорились, и нам обоим понравилось это общение. Ту шашку я, кстати, ему, просто, так подарил, а он мне свой клинок навязал. Вообще разносторонний, жизнерадостный, увлекающийся и мужественный человек "Кобулыч" оказался. Как-то раз, пожаловавшись на недостаток времени, чтобы везде успевать, он согласился на мое предложение полететь в Тбилиси, где у него жила сестра, на автожире. Полетав над горами, он просто влюбил в "кофемолку". Пришлось выделить в его распоряжение одну из машин. Зато мы никогда не знали проблем с запчастями и топливом для "комбайнеров".
Насчет его профессионализма я не преувеличиваю. Умеет мужик работать. Информацию о "Георгии" и его организации я ему слил как полученную при допросе боевиков. Раскрутил ее "Кобулыч" очень качественно и быстро. Всего неделя потребовалась. Самого "Георгия" им взять не удалось, он отстреливался до последнего, уложил трех оперативников, а затем застрелился из подаренного мной пистолета. Зато компромат, найденный у него в тайнике, был убойный — оружие, немецкие документы, награды и военная форма, а главное списки, приготовленные по моей просьбе для награждения. Раскрутить дальше "национал-фашистскую" организацию Абвера, действовавшую на территории Северного Кавказа, не составило особого труда. Под "частую гребенку" 2-го отдела НКВД только в Грузии попало около пятисот человек. Еще примерно столько же набрали по остальным Республикам Кавказа и аресты продолжались. В задержании агентуры самое активное участие принимали мои штурмовики. Несколько дивизий, укомплектованные жителями Грузии и Азербайджана, перечисленные в донесениях "Георгия" как имевшие в своем составе подпольные ячейки, были вычищены от вражеской агентуры, а затем в срочном порядке направлены на Южный фронт, шли тяжелые оборонительные бои с войсками группы армий "А" генерал-фельдмаршала Листа. Оборону перевалов Большого Кавказского хребта была поручена дивизиям НКВД и истребительным батальонам, из которых 27 июля сформировали Северную группу Закавказского фронта под командованием генерал-лейтенанта войск НКВД Масленникова. Штаб группы располагался в Махач-Кале. Наша бригада вошла в состав войск охраны тыла фронта...
В палатку влетел взволнованный Акимов.
— Ты чего такой взъерошенный? Что случилось?— спросил я.
— Читай, только что получили от Ивана. Шерипов со своими сторонниками поднял восстание в селении Дзумской Итум-Калинского района. Разгромлен сельсовет и правление колхоза. Шерипов повел бандитов на селение Химой.
— Ожидаемо. Сколько у него сейчас человек?
— Дорохов сообщает о ста пятидесяти вооруженных боевиков.
— Мало. Подождем еще немного. Пусть соберет под свое знамя как можно больше бандитов. По моим расчетам к нему должны присоединиться банды Бадаева, Магомадова и других главарей промышляющих в том районе, а это примерно полторы тысячи человек. Неплохой будет улов.
— Но они, же захватят и разграбят районный центр!
— Ну и что с того? По большому счету Шатоевский район уже давно не контролируется Советскими органами. То, что в районном центре Химой стоит опергруппа местного УНКВД еще ничего не значит. Мне кажется что, узнав о приближении банды, опергруппа уйдет в горы или будет держать оборону в занимаемом помещении.
— Мы им не поможем?
— Поможем, но позже. Пусть Майрбек поглубже захватит наживку. Иван правильно сделал, что именно сейчас подтолкнул его на восстание. Зря мы, что ли Шерипову столько оружия и боеприпасов скинули. Пора ему отчитаться активными действиями перед "Абвером" и реально показать свои силы и возможности. Относительно безопасный захват нескольких горных районов отличный выход для него.
— Рискуешь Володя. Ой, как рискуешь! А если он не пойдет на Итум-Кале и вместо этого двинет на Шатой или Ведено?
— Кто не рискует, тот не пьет коньяк и не гуляет с красивыми женщинами. Не волнуйся. Пойдет он на Итум-Кале. Пойдет, некуда ему больше деваться. Поясню почему. Вот смотри. В Шатое и Ведено стоят сильные гарнизоны 141 полка, кроме того Аргунское и Веденское ущелья перекрыты нашими заставами. Пройти мимо них бандитам не получится. Мы быстро окажем им помощь. Боевики прекрасно это знают. Как и знают то, что мы в основном действовали именно в Веденском районе Чечни и Дагестане. Знают они и то, что в Итум-Кале очень небольшой гарнизон. Как раз по силам восставших. Удерживать долго райцентр они не будут. Так как прекрасно понимают, что перебросить на помощь Итум-Калинского гарнизона на автомашинах две роты из Грозного не составит труда. Если конечно где-нибудь в горной теснине Ушкалоя или Шатоя не устроить засаду. Мне, например место у Ушкалойских башен больше всего для засады нравится. Установи там пару пулеметов, усиль засаду боковыми позициями стрелков и гранатометчиков, то мимо нее без помощи артиллерии там не пройти.
Ну а если боевики до этого не додумаются, то вполне могут залпами обстрелять грузовики на дороге. Примерно так же как сделали 6 июня у Шатоя. Этим они как минимум на три-четыре часа прибытие помощи задержат. То, что она рано или поздно придет и освободит поселок, большой роли для бандитов не играет. Главное для Шерипова это заявить о себе как о национальном герое и показать свою силу.
Так что он пойдет на Итум — Кале. Ну а мы его перехватим на подступах к поселкам Тазбечи и Ведучи. Пока он будет туда из Химоя идти, возьмем под невидимый контроль перевалы Джейнджаре, Чантыбарз и Дурзуме, а так же вышлем разведгруппы к Шарою, Хакмада и Кири. Это поможет нам отследить передвижения бандитов на всем их пути, а так же своевременно знать об их выдвижении в сторону Шатоя и Ведено.