Я собрала бумагу и вышла из кабинета. Лариса не подняла на меня глаза, делая вид, что страшно занята работой. Рядом с монитором стояла чашка с чаем и лежал надкушенный пирожок.
Как стыдно! Я быстро прошла по коридору до своего закутка, мечтая никого не встретить. Хотелось рыдать. Похоже, мне грозила профнепригодность. Еще хорошо, что шеф ничего не сказал о профессионализме. Пока.
Войдя к себе, я закрыла дверь, что делаю крайне редко. Потом села и принялась изучать ошибки. Они меня поразили. Создавалось впечатление, что тексты переводил обдолбанный человек с затуманенным сознанием. Иначе не объяснить. Переставленные местами абзацы, лишние слова, предложения, взятые непонятно откуда, совсем не по теме. В сто раз хуже электронного переводчика!
Я не могла так написать! Я не сделала бы таких ошибок ни за что в жизни! Даже во сне! Передо мной не ошибки, а нелепости. Белиберда! Полная чушь!
Глава 25
Первые пару минут я не могла печатать. Руки тряслись. Я не попадала по нужным буквам. Тогда я встала и сделала несколько шагов туда-сюда, пытаясь успокоиться. Потом подумала о том, что в последнее время слишком часто со мной происходят непонятные странности. Почему-то именно эта мысль меня встряхнула.
До четырех я все исправила. Я закончила даже раньше. Но хоть я и считала, что ошибок и несуразиц больше нет, сдавать переводы боялась. Вдруг мне только кажется, что я исправила? А на самом деле – нет. Больше я себе не доверяла и попросила Киру проверить. Она села к монитору и просмотрела текст.
Потом грустно улыбнулась и кивнула:
– Нормально. Можешь сдавать.
Идти к Гурину было стыдно. В университете по переводу я получала одни пятерки. А теперь вот опозорилась. Я сбросила переводы на флэшку и понесла исправленное, чтобы распечатать, но меня остановила Лариса.
– Никаких флэшек, – сурово сказала она и отвернулась, когда я протянула флэшку. – Только по почте.
Я проследила за ее взглядом. Лариса смотрела на плакат с рекламой нашей «Ифины». Очень интересное зрелище, тем более что он целыми днями висит у нее перед глазами.
Я вернулась в кабинет, едва сдерживаясь, чтобы не наговорить Ларисе гадостей. Интересно, могли ли ошибки появиться после того, как я перевела тексты? Например, в процессе доставки информации на компьютер Ларисы? Или уже на компьютере Ларисы? Мог кто-нибудь постараться? Ведь переводы с ошибками я сбросила именно так.
Мысль показалась интересной. А главное, она давала шанс. На то, что со мной все нормально. Я переводила так же хорошо, как раньше. Внутри зародилось чувство, похожее на надежду. Робкую, боязливую, но заманчивую.
Я сбросила переводы Ларисе. Потом в нетерпении открыла файлы с текстами, которые раньше сохранила в облаке. Но тут робкая надежда бесславно погасла. Все ошибки были на месте. Тут как тут. Значит, их все-таки сделала я. Жаль. Как бы я хотела свалить вину на кого-то другого! Например, на Ларису. Или даже на Киру.
Я взяла у Ларисы распечатанные тексты и вошла в кабинет шефа. Он стоял у окна и смотрел на улицу.
– Вот, – сказала я, протягивая переводы. – Исправила.
– Яна, предупреждаю тебя в последний раз, – устало сказал Гурин. – Или ты берешь себя в руки, или тебе придется взять отпуск. Пока. И только потому, что я не хочу прибегать к крайней мере. Увольнению.
Он поднял указательный палец и назидательно продолжил.
– Ты – опытный переводчик, Яна. Ты великолепно знаешь, что в нашей работе ошибки не допустимы. «Ифина» – дело моей жизни. Качественный перевод – это положительный имидж. Не знаю, что с тобой происходит. Но пока ты не придешь в себя, и не будешь переводить как прежде, до событий с Кириллом, иди домой. Я тебя отпускаю. Временно.