— Крис, двигай в лес. Отыщи мне Макеева. Передай ему — Андерсена, похоже, взяли. Теперь главное — не упустить второго, как его, бишь? — Профессора. Пусть осмотрят каждый закуток, каждый кустик, каждую норку. И ещё раз предупреди внешнее кольцо — никто не должен проскочить за границы оцепления. Слышишь? Никто!»

Впервые за утро они разделились. Крис растворился в лесу, Антона же сейчас больше всего волновала судьба боевого плутония. Завернув за штабную палатку, он сразу увидел «объект». Действительно старый дот. Самодельная железная дверь открыта нараспашку. Возле двери — боец. Вытянувшись стрункой, докладывает: «Товарищ генерал, объект номер один принят под охрану. Попыток подрыва не было. Контратака отбита силами штурмовой группы. Потери с нашей стороны — три человека: один убит, двое тяжело ранены. Доложил рядовой Степанов».

— Что это у тебя? — спросил Антон, указывая на окровавленный рукав солдата.

— Так, пустяки, товарищ генерал. Сквозная. До свадьбы заживёт!

— И сколько же тебе лет, жених?

— Двадцать один, товарищ генерал.

— Родом откуда?

— Псковский, из Пустошки я.

— Хорошо. Внутри кто-нибудь есть?

— Никого. И ничего. Только цилиндры. Тяжеленные!

— Сколько их всего?

— Шесть штук.

— Шесть, ты не ошибся?

— Точно — шесть, сам пересчитывал.

— Пойдём глянем.

В тёмном, сыром и абсолютно пустом подвале дота, напротив узкой щели, служившей когда-то бойницей, выстроились в ряд шесть (сомнений теперь не оставалось) одинаковых серебристых цилиндров, похожих на пузатые туристические термоса из нержавейки. Если здесь когда-то и был седьмой цилиндр (седьмое «место» в лексиконе наёмников), то в данный момент он отсутствовал.

Генерал попробовал на вес один из контейнеров — действительно увесистый, тянет килограмм на двадцать, не меньше. Такой в кармане не унесёшь. Ну что же, было здесь «седьмое место» или не было его — разбираться теперь ему, Антону Савину. И разбираться досконально, до кишок, до полной и окончательной ясности, так, чтобы убедиться самому и ещё суметь убедить Центр.

Между тем звуки выстрелов окончательно стихли, и на поляну потихоньку начали стягиваться разгорячённые бойцы. Вскоре вернулся и Крис, подталкивая перед собой — кого б вы думали? — нашего старого знакомого Сократа. Правда, на этот раз бородач и не думал «валять Ваньку», как год назад в осеннем лесу под Клином. Поник, поблек наш Философ, потерял лицо, как говорят китайцы. Издалека признав Антона, он совсем скис и обмяк, и Крису пришлось чуть не волоком тащить его последние метры. Одним словом, Сократ, проходивший у бандитов под кличкой Философ (бывают же такие совпадения!), пребывал на грани нервного срыва. Пропустить такой благоприятный момент для допроса с ходу было бы, понятно, непростительной глупостью.

Крис уловил коварный замысел Антона с лёту, стоило только тому глазами указать на пленного, два мёртвых тела у палатки и при этом лукаво подмигнуть.

— Что с этими, кто их? — спросил он генерала, указывая на трупы и разворачивая Сократа таким образом, чтобы тот мог вдоволь налюбоваться на своих бывших подельников.