— Все поняла? Теперь давай ты с другой стороны… тут поменьше…

— Нет Елисей! Я не стану! Нет!

— Режь! Ну!!!

Алексей буквально силой вложил нож в ее руки, что она даже отвела за спину.

— Режь, твою мать!!! Это твой долг! Если не вырезать, то он умрет! Слышишь⁈ Умрет! И его смерть будет на твоей совести! Это твоя епитимья! Ты отказываешься ее выполнять⁈

— Нет!

— Что «нет»⁈ Не будешь резать или не отказываешься выполнять епитимью⁈

Это несколько сбило истерику и Матрена взяла нож дрожащей рукой.

— Успокойся… Давай начнем с простого — удаления язв. Тут все точно так же, только проще. Режь вот здесь, так и вот так, — показал Алексей щепкой, где надо резать. — Давай, ты сможешь. Это так же просто как резать мясо. Давай! Режь!!!

Матрена дрожащей рукой поднесла нож к коже Остапа.

— Ну!

Нож вспорол кожу, потекла кровь.

— Глубже! На ноготь в глубину!

Кровь потекла обильнее, и Алексей полил водой, смывая ее.

— Ну вот, другое дело… Теперь с другой стороны… убираем и зашиваем… Тут двух стежков хватит. Ну вот, видишь, ничего сложного…

Матрена, бледная как мел попыталась улыбнуться в ответ, но получилось откровенно криво.

— Давай еще, для закрепления материала вот эту язву удалим…

Со второй язвой оказалось проще. Третью язву кромсала как заправский хирург. Пациент кстати, почти не доставлял неудобств.

— А теперь бубон… — сказал Алексей, в очередной раз меняя лучины.

Со «своим» бубоном успокоившаяся Матрена, словившая своеобразный эмоциональный дзен: исчезли слезы с соплями, стала собранной и какой-то отрешенной, справилась на удивление отлично. Можно сказать у нее открылся природный дар хирурга. С подчелюстными бубонами так же все получилось хорошо, они там еще были твердые, так что вырезать их оказалось проще простого, Алексей только голову пациенту держал крепко, чтобы не мотал ею туда-сюда.