Александр, который, казалось, уже разучился улыбаться, молча кивнул и сложил руки для благословения:

— Тогда благослови, отче!

— Господь благословит! — охотно благословил отец Никон.

И Александр немедленно отправился на вокзал, в предварительную кассу — заказывать обратный билет.

Газета вышла ровно на сороковой день после смерти Веры.

Александр, раздававший всем пахнувший свежей типографской краской номер, и не вспомнил бы о том, если бы не отец Лев.

Он подошел к нему, взял газету, одобрительно кивнул и сказал:

— Газета, строительство храмов и воскресных школ — все это хорошо, но отец Игорь прав — и людей надо не забывать!

— Это вы к чему? — не понял Александр.

— К тому — почему ты еще не на кладбище?

— В смысле? — нахмурился, знавший, что отец Лев иной раз любит жестко пошутить, Александр и услышал:

— Так ведь сегодня у Веры — сороковины! Самый важный для усопшего день, когда Господь определяет, где ему быть до Страшного Суда!

— Вот это да! — растерянно ахнул Александр. — Надо же… С этой газетой — совсем позабыл!

— Не ты один! — с горечью усмехнулся отец Лев. — Я бы тоже не вспомнил, если бы не Алеша. Подошел и сказал. И на автобусе, а может, и пешком туда помчался. Что — последуем и мы за ним?

К счастью, во дворе снова стояла маленькая машина отца Никона.

Уместив в себя каким-то чудом: отца Льва, Александра, Сергия, Марину, Татьяну и Галину Степановну, она выехала из церковных ворот, помчалась по широкой дороге, потом по более узкой и остановилась около городского кладбища.

У могилы Веры уже стояли люди.

Среди них Александр увидел отца Игоря.

— Хорошо, что вас так много! — встретив приехавших, одобрил отец Игорь. — Давайте помолимся за Веру. Для нее это так сейчас важно. Ведь она предстоит в эти минуты пред Самим Господом, и Тот решает ее посмертную участь. Каждая молитва на вес золота! Да что это я говорю? — оборвал он себя. — Разве может сравниться с этим какое-то жалкое золото?

После того, как все помолились, он подозвал Александра и спросил: