— Слушай, Ири... А что мне... что нам с тобой теперь нужно делать? Как будем выживать?
Ири секунду помолчала.
— Анализ текущих данных выявил три основных задачи. Первая — тебе нужно активно двигаться, чтобы ты с моей помощью быстрее освоился с новым телом. Это основа выживания, поэтому сосредоточься на этой задаче.
— А остальные две?
— Задача номер два — обеспечение доступа к необходимому количеству состава СНТ-60594 на протяжении следующих двадцати восьми суток. Вообще, эта задача гораздо важнее первой. Но без выполнения задачи освоения двигательных функций в текущих условиях данная задача невыполнима. А без поддержки составом твой мозг не сможет выжить, Вик. Переходный период требует завершения.
— Ясно. Ну, а третья?
— О ней я сообщу позже, когда ты разберешься с первыми двумя.
— Ладно, отбой. Дай обмозговать ситуацию.
— Если что — я рядом, Вик.
Спасибо, что напомнила. Итак, что мы имеем в сухом остатке? Дурацкая фраза, согласен, но так любил сказануть док Стацкий, мир обглоданным костям его... Хотя не будем торопить события — труп его я не находил. Вдруг ему удалось выжить после нападения «Катеньки»?
Но я отвлекся. Задача номер один — освоить тело. Так что вперед, двигай телом, солдат! Заодно совместим первоочередной квест с поисками нашего чертова «эликсира молодости». Я осторожно, как с сильного бодуна, сделал шаг в сторону окна, сквозь которое мутно шел уличный свет. Черт, я так давно не видел небо и солнце! Сколько я уже в этих казематах валяюсь?
Окно оказалось плотно заперто и вдобавок с бронированным стеклом. И ничегошеньки сквозь эту мутную призму не разглядеть. И звук, походу, не проходит тоже. Такой вот НИИ, умеют хранить секреты от посторонних глаз... Конечно, при других обстоятельствах я непременно решил бы проверить стеклышко на прочность, но сейчас все же нужно было беречь силы. Кто его знает, когда я найду еще один схрон с бесценными бутылечками. И есть ли он здесь вообще. Может, этот пузырь и вовсе был последний? То-то он стоял на дверке пустого холодильника один-одинешенек... Вот это абзац будет полный!
Всё! Не паниковать! Я иду искать. Кто не спрятался, я не виноват. Я повернулся в сторону двери, сделал шаг и внезапно толкнул краем стопы что-то, что тут же со звоном покатилось по полу. А, черенок от швабры, родной! Куда ж я без тебя. Ты теперь мой самый надежный приятель. Поднял, аккуратно взвесил в руке. Кажется, я теперь даже могу ощутить его вес. Грамм пятьсот, не больше.
— Пятьсот двадцать три, — вдруг произнесла девка в моем мозгу.
Сказать, что я ох... обосрался — ничего не сказать. Ах ты стерва...
— Ты что, мысли мои читаешь?
— Нет, этого я, к сожалению, не могу. Процесс распознавания аксоно-дендритных связей, импульсов и взаимодействий головного мозга является перспективной разработкой и не входит в спектр моих способностей. Я догадалась по твоим манипуляциям, Вик.
Фу-ух!.. Если б мог — вздохнул бы с облегчением. И на том спасибо, милая барсеточка! Еще не хватало, чтобы ты мои мозги под лупой исследовала и куда надо сообщить могла! Отлегло так отлегло. Так, идем к двери, шаг, второй, третий... Веселей, веселей! Не смотрим на ноги. Сами, сами, давайте, не заплетайтесь. И черенок не выронить! Кажется, я, наконец, ощущаю холод металла ладонью. Неужели сенсоры постепенно синхронизируются с моими бедными нервными отростками? Было бы очень неплохо. Правда, у меня не отростки, а скорее, обрубки...
Перед дверью я замер и прислушался. В коридоре было удивительно тихо. Что они, заснули там, что ли, жруны эти мерзопакостные? Берусь за ручку двери и плавно надавливаю. Только не скрипи, пожалуйста, очень тебя прошу! И тут руку вдруг сводит не на шутку, я непроизвольно дергаю дверь на себя и со всей дури бьюсь головой об угол двери!
— Ну зачем же так резко дергать, Ири! — шепчу я на весь коридор. Искр из глаз, конечно, не было, но по инерции я сильно зажмурился и почти ощутил физическую боль. Хотя, кажется, на лбу не было ни одного болевого рецептора.