— Куда…собралась? — просипел воин, едва размыкая пересохшие губы. Я неопределенно пожала плечами, разглядывая фиал на шнурке.
— Куда-нибудь. Если я еще и останусь дожидаться, пока ты встанешь на ноги и опять начнешь меня чем-нибудь связывать — меня придется возвести в ранг святых.
Брат глухо фыркнул.
— И далеко ты со своим везением уйдешь?
— Это не везение, это ты на хвосте меня с толку сбиваешь! — разозлилась я. — Полезла бы я в эту деревню, если бы так есть не хотела! Вообще, один раз не считается…
Стеклянная капелька с плотно притертой крышкой выскользнула из ослабевших пальцев, свет побледнел. Раздалось ровное, безмятежное сопение.
На цыпочках, по-прежнему покачиваясь, я добрела до лошади, погладила длинную шею и шагнула во влажный мрак.
Глава 6
Глава 6.
Разбудил меня трубный глас с небес.
— Трехголового мне в печенку! — патетично воскликнул глас и зашуршал сеном.
Я приоткрыла левый глаз и зевнула. Сквозь щели сарая тут и там проглядывали солнечные лучи, пронзая пыльный полумрак. Возле охапки сена, в которой я вчера устроила привал, стоял невысокий лысоватый мужичок и весело щурился, глядя на меня.
— Посплю и уйду. — мрачно пробурчала я, зарываясь обратно. — Гнать не советую. Все равно так устала, что уйти не смогу…
Пока мужик раздумывал над моим предупреждением, я выложила козыри:
— Деревня у вас небогатая, на отшибе. Если тормошить не будете — поля вам зачарую, палку воткни — дерево вырастет… домовых приструню, что там у вас еще…
Сбившись на невнятное бормотание, я с чистой совестью заснула.
В такие нищие углы никакие вестники не поедут, на дверях знака Трехголового нет — проповедникам в такие деревни в пять дворов тоже ехать не резон, а вот травяные веники от злых духов развешаны густо. Тут вряд ли знают про последние расценки на мою смоляную макушку, а ведьма — в хозяйстве штука полезная, это вам кто угодно скажет…
Проснувшись после обеда, я с умилением обнаружила посреди сарая заботливо прикрытый крышкой кувшин с молоком и большой ломоть серого хлеба.
Позавтракав и повыдирав из спутанных прядей соломинки, я явила себя страждущим, шаткой походной вывалившись из сарая. Страждущие слаженно зашелестели, переглядываясь.
Утлое строение вкруговую охватывало кольцо спешно расставленных лавок и чурбаков. Десятки пар глаз выжидающе смотрели на меня. Дети, юноши, мужики, бабы, несколько древних стариков, крошечная круглая бабулька, под шумок продающая желающим квас — на невероятное развлечение собралась вся деревня.