– Иди, Эмбер! – повторяет Ларан.
Он не замечает, как обескуражена и потрясена Эми.
– Я… – шепчет она. – Я…
Вертрана не сразу успевает убрать онемевшую руку, Эмбер запинается о нее и падает. У самого пола Конор, каким-то образом исхитрившись сбросить оцепенение, подхватывает дочь. Он с нежностью смотрит на милое личико, на испуганные глаза, которые так похожи на его собственные, убирает со лба локон.
– Красавица моя, – говорит он. – А теперь иди. Иди, моя хорошая. И помни – ты ни в чем не виновата.
– Папа… – шепчет Эмбер и вдруг крепко-крепко обхватывает его шею. – Это ты! Это ты!
Последующие события не заняли и нескольких мгновений, но каждое впечаталось в память Вертраны навсегда.
Ларан сложил пальцы для смертельного заклятия Морто.
– Эмбер, отойди от него!
Эмбер тряслась, как в лихорадке, глаза блестели на осунувшемся лице.
– Нет! – упрямо сказала она, и в голосе проступили жесткие интонации лорда Ространа. – Я передумала, па…
И замолчала. Она больше не могла называть Ларана Ориша отцом. Тот понял и взвыл. «Ты и ее у меня отнял!» – слышалось в этом нечеловеческом вое.
– Аттарио! – исступленно выкрикнул кто-то заклинание мгновенного сна.
Вертране, которая находилась в полуобморочном состоянии, показалось, что все случившееся – длинное и странное видение. Что на самом деле она на занятии боевой магии в павильоне Института. Мастер Широ сейчас отругает Мей за то, что она так вопит. «Ни к чему рвать голосовые связки! – всегда говорил он рыжуле. – Слова лишь опора, они не придадут тебе дополнительных сил! Произносить их можно даже мысленно». Мей кивает, соглашается, но все равно поступает по-своему. Она каждый раз надрывается, кричит во всю мощь легких.
– Аттарио!
Совсем простенькое заклинание. И Мей никогда не была выдающейся магиссой. Кто бы мог подумать, что сработает!