— Да, попробовать стоит… Например, попробовать убежать. Жаль, что местность открытая, расстреляет, как в тире, пискнуть не успеем…

Происходящее ничуть не пугает меня, потому что столько всего случилось «до», что теперь не удивляешься. Ещё я подсознательно надеюсь на помощь деда, который точно не оставит внука в беде. Хотя, зная Михаила Росса, может и оставить, с него станется. Многими родными он пожертвовал ради призрачного блага, которое так и не сбылось. Хотел бы я знать его истинные цели, но, боюсь, так и не узнаю.

Харрор подманил к себе Урхарера, который пытается быть незаметным для всех и вся. Дождавшись, когда увалень подойдёт, кивнул ему. Сделав усталый вздох, мишка-толстяк заговорил не своим голосом:

— Мои голосовые связки повреждены, говорить я смогу не скоро, поэтому пришлось прибегнуть к иному методу общения. Урхарер читает мои мысли, а затем озвучивает их, что сейчас и происходит. Увы, как все поняли, противостоять неизвестному врагу мы не в состоянии. Даже обнаружить его при наших возможностях — задача невыполнимая. Высокоразвитые сородичи превосходят нас, и тягаться с ними — значит погибнуть. Решение, как поступить, я пока не принял.

— Но попытаться всё же стоит! — воинственно выдал Витя и поднял единственную руку, в которой зажат пистолет, над головой. — Если погибать, то в бою! Согласны?

— Если придётся погибать, то без боя не сдадимся, — сказал Харрор с помощью Урхарера. — Будь убийцей Рагхар, то у нас не было бы шанса, но это не он, я чувствую. Не знаю, что с ним случилось, но верю, что родич придёт и поможет. Моя интуиция не обманывала никогда и не обманет сейчас. Нужно ждать как можно дольше, держать время. Что-то происходит, что-то серьёзное, необъяснимое, огромное. Собратья, вы это чувствуете?

Медведи дружно кивнули. Угрх добавил словами:

— Мне непонятно это ощущение, оно не передаваемо словами. Пространство колеблется, хотя должно быть незыблемым. Если это то, о чём я подумал, то нам нужно у…

Из-за раздавшегося грозного рычания Угрх не договорил. Звук пришёл сверху, как раз с той стороны, с которой к обрыву должен подойти неведомый стрелок. Все медведи напряглись — слушают, о чём говорит элитный берсерк, который решил пообщаться с изгоями-сородичами на родном языке.

Переместившись к Угрху, я ткнул его локтем в бок и попросил:

— Переведёшь?

Витя тут как тут, подполз уже и недовольно буркнул:

— Давай уже, говори, что он там порыкивает.

Элитный берсерк замолчал. Угрх, встретившись взглядом с Харрором и получив от него кивок, наверняка кратко перевёл:

— Предлагает отдать ему тебя, Никита, и Урхарера. Остальных отпускает, только за вами пришёл.

Ничуть не удивившись, я посмотрел на Харрора, и спросил:

— Отдаём?

Тот качнул головой и продемонстрировал свой меч. Изобразив, что отрубает кому-то голову, главный берсерк глянул на бронированных сородичей, кивнул на вершину обрыва и одним прыжком оказался там. Издав хриплый, немного булькающий звук, пропал из виду. Берсерки из его свиты не остались в стороне, тоже рванули за командиром. Ох, что-то сейчас будет…

Звон металла, рычание, глухие удары, топот…

Сражение уже кипит, и мне хочется посмотреть на него. Увы, но попытка выбраться из обрыва была пресечена Угрхом, мишка просто схватил меня, повесил перед собой на вытянутой лапе и, посмотрев в глаза, сказал: