– Однажды я пришла домой незапланированно. Сказала, что переночую у подруги, но как-то не сложилось. А мама сидела на кухне, в халате, напротив него. Подтянутого не по возрасту. В красных адидасовских штанах и с голым торсом. Мама удивилась. Смутилась. Мы познакомились. Через час разговоров за бутылкой вина он ушел, тепло попрощавшись. Я видела, что в зале, где спала мать, кровать расстелена. Помята. Я одобрила ее выбор и вслух порадовалась.

Анна прервала рассказ и попросила принести ей воды, добавила, что не может сейчас пить горячее. Сергей прошел на смежную с гостиной кухню. Нашел глазами кулер. Вернулся со стаканом в руке. Анна поблагодарила. Сделала глоток и снова откинулась на спинку.

– Но это я сказала вслух, – продолжала она. – На самом деле я чувствовала жгучую ревность. Мать должна принадлежать только мне. Я была глупая. Молодая и, как это… – она задумалась, подбирая слова, – максималистичная, вот. В общем, конченая эгоистка. Я решила, что если ее мужчина положит на меня глаз, то мать с ним расстанется. Не учла одного. Чувства матери. А еще – как далеко может зайти человеческий эгоизм – я имею в виду себя. – Анна приоткрыла правый глаз и посмотрела в сторону Сергея, как будто хотела убедиться, что он ее слушает.

Сергей тоже откинулся на спинку кресла и слушал с широко открытыми глазами и поджатой нижней губой.

– Этот старый дурак ей сам рассказал, что меня любит и спит со мной.

– И что она? – спросил Сергей. – Выгнала из дома?

Анна вздохнула.

– Да разве это проблема? Я тогда давно могла себе позволить жить отдельно. Но не хотела. Хотела с матерью.

Сергей молча ожидал продолжения.

– Она замкнулась. Я просила прощения. Она простила. Тоже вслух, как я когда-то вслух порадовалась за нее. Но ничего больше в наших с ней отношениях не вернулось. А через пару недель я попалась на продаже таблеток возле открывшегося первого ночного клуба. Дальше все наши с ней отношения… В общем, ты знаешь.

Она открыла глаза. Потянулась к столу за чашкой. Потом передумала и положила в рот кусочек шоколада.

– Значит, она забрала из детского дома сына своего бывшего любовника? В смысле, вашего сына, который был и его сыном тоже. – Сергей задумался на секунду. – А может, они просто стали жить вместе? Поэтому не хотели вас видеть?

– О, нет. – Анна покачала головой. – Мать в этом плане была кремень. Предательства не терпела. Она и с моим отцом потому рассталась еще до моего рождения. Жаль, что я так поздно это поняла, – Анна машинально потрогала волосы. – Я думаю, что она мальчика забрала, потому что это был не мой сын, а прежде всего сын того, с кем она хотела быть. А девочку не взяла – она бы ей напоминала обо мне.

– Постойте, Анна – почти перебил ее Сергей, – вы же сказали, что девочка умерла от пневмонии еще в детском доме.

– Сказала, – медленно продолжила женщина, – но это со слов матери. Точнее, из ее письма. Еще я сказала, что одна из тех, кого выловили в реке несколько лет назад, может быть моей дочерью.

– Ну да. Ну да, – задумчиво пробормотал Сергей, соображая. – А как это может быть связано с убийством девушки? – спросил он.

– Думаю, косвенно, – ответила Анна, уставившись в пространство.

Сергей был растерян. К счастью, телефон в его кармане завибрировал. Он посмотрел на экран. Звонил патологоанатом.

– Я отойду? – указал он Анне на кухню. – Это по нашему делу, – добавил Сергей, словно оправдываясь.

Она показала рукой в ту же сторону, словно дала согласие. Мужчина отошел. Нажал на кнопку «принять» и, когда держал телефон у уха, приглушил звук большим пальцем. Автоматически. Как бывает, когда не хочешь, чтобы кто-то слышал разговор.