В остекленевших глазах Патрика отражалось звёздное небо. Шок от внезапности произошедшего прошёл, и его сменили вопросы: как много успел услышать Атиякари? Что, если он был свидетелем нашего обсуждения Спящих, всё это время незримо присутствуя рядом с нами? И успел ли Патрик?

Ни на один из вопросов ответов я получить не успел. Пустынная окраинная улочка ожила, осветилась светом приближающихся факелов, а лязг доспехов известил о приближении стражи. Меня окружил сразу десяток городских стражников. Кто-то из них ощупал труп Патрика.

— На землю! — протяжно рявкнул чей-то властный голос. — Руки за голову! Не двигаться!

Меня сбили с ног, скрутили и обезоружили. Схватив за волосы, рука стражника приподняла мою голову, и в нос ударило запахом мяса и лука. Кривя губы, уже знакомый мне старший стражник Гейл с ненавистью вперился мне в лицо:

— Гость Тристада Скиф! Ты обвиняешься в преднамеренном убийстве почетного гражданина города, бывшего капитана патрульного отряда стражи Патрика О’Грейди! — объявил он. — Тащите его в тюрягу, ребята!

— Это не я, стражник Гейл! — заорал я, придя в себя. — Я видел, кто это был! Это сделал…

Жесткий удар под дых не дал мне договорить. Гейл больно схватил меня за уши, резким ударом лбом сломал мне нос и, бешено вращая глазами, проревел:

— Заткнись, твою мать! Пасть раскрывать будешь только тогда, когда тебя спросят!

В тот же час моя репутация с городом рухнула до состояния враждебности. В голове мелькнула мысль активировать жуткий вой и сбежать из города, но я ее отмел. Это станет равносильно признанию вины, и лучше посмотреть дальнейшее развитие событий. Тем более, я отказался от идеи перебить стражу. После такого о городах Содружества можно забыть навсегда.